Выбрав подходящего размера галабею, Полундра натянул ее прямо поверх своей светлой майки и джинсов. Белая рубаха очень удачно скрыла европейскую одежду от самой шеи до пяток. Нацепив на голову что-то наподобие ватной тюбетейки, он накинул поверх нее широкий платок с национальным орнаментом и перехватил его двумя специальными обручами из толстой бечевки на лбу на манер местных жителей. Критически осмотрев себя, он заткнул левый, свободно свисающий край платка за тесьму с правой стороны, как это делают бедуины во время песчаных бурь. Потом передумал и просто решил наклонять голову пониже, чтобы края платка прикрывали лицо. Присмотрев одну из матерчатых сумок, он аккуратно вытряхнул содержимое и закинул ее за плечо. Покончив с этим, он подошел к выходу. Главное, чтобы сейчас не заявился кто-нибудь из рабочих, – поди объясни ему, что ты взял его одежонку напрокат. Ведь переполох поднимет, как пить дать. Мало того что в контрабандисты записали, так еще и вором объявят. Поправив платок, Сергей выглянул наружу.
В российской стороне базы слышались крики и шум. Наверняка уже кто-то затеял мелкую свару. Молодцы. Это в данный момент было Сергею на руку. Постояв, прислушиваясь еще пару секунд, он принял самый непринужденный вид и вышел из раздевалки. «Эх, была не была», – подумал Полундра. Убедившись, что никто не смотрит в его сторону, он спокойно направился к воротам, как это обычно делали египтяне. До охранников с автоматами нужно было пройти совсем немного. Сдерживая шаг, чтобы он не показался торопливым, Полундра изо всех сил сгорбился и втянул плечи. Но стоявшие у ворот пограничники даже не глянули в его сторону. Пуская к небу кольца сигаретного дыма, они о чем-то беседовали, и им совершенно не было дела до одного из рабочих, решившего в очередной раз улизнуть с работы.
Восточное Средиземноморье, около 50 морских миль от побережья Израиля
Ночь выдалась неспокойной. Ветерок довольно чувствительно раскачивал судно под киприотским флагом, вычерчивающее странные фигуры на неспокойной поверхности Средиземного моря у берегов Израиля. Вот уже несколько часов кряду, постоянно меняя галсы, «Красотка» прочесывала квадрат за квадратом, а сложная электронная аппаратура пока не давала сигналов о том, что на дне есть что-либо постороннее. Только малозначительные тени да стаи рыб.
Моложавый капитан задумчиво теребил свою бородку, пристально всматриваясь в карту. Разложенная на штурманском столике в рубке, она была буквально испещрена цифрами, линиями и условными обозначениями. Сдвинув линейку, он провел по ней карандашом еще одну линию, пересекающую район, обозначенный красным цветом, в котором сейчас и рыскало его судно. За его действиями внимательно следил седой контрразведчик в белой курточке. Увидев, как капитан отбросил карандаш, он оторвался от переборки, которую подпирал плечом, и спросил:
