– Необходимо, чтобы вы лично держали ситуацию под контролем, – сказал генерал. – Все должно быть сделано максимально добросовестно и убедительно. Но затягивать с операцией не стоит. Все должно быть завершено до окончания военно-морских учений. Потом весь эффект нашей затеи заметно ослабеет.
– Я так и собираюсь поступить, пан генерал! – отчеканил Стасевич. – Я сам отправляюсь в плавание на том судне, буду лично следить за тем, что там происходит. Его выход в море был задержан в связи с вашим приездом в Гданьск…
– Желаю успеха, капитан, – генерал протянул руку своему подчиненному. – Вы проводите меня до гостиницы?
Спустившись во дворик офиса местного отделения СБ, Пржезиньский и Стасевич сели в машину, которая выехала на улицу через чугунные, наглухо закрываемые ворота.
Однако по улице машина проехала недалеко. Внезапно генерал одним едва заметным жестом приказал водителю остановиться. Тот послушно припарковал машину возле тротуара.
Внимание генерала привлекла группа немецких неонацистов, шествовавшая по противоположной стороне улицы. Компания из десятка молодых немцев, одетых в одинаковые черные рубашки.
Они вели себя более чем вызывающе. Крики «Зиг хайль» и «Хайль Гитлер» были самым невинным из того, что они вытворяли. Прохожие, едва завидев эту шумную и буйную компанию, тут же поспешно перебегали на другую сторону улицы, а то и вовсе поворачивали обратно. Однако не все прохожие были столь благоразумны. Какой-то средних лет прилично одетый мужчина, возможно, приезжий, рассеянно глядя себе под ноги, продолжал идти прямо на них. Вот он приблизился. Вот его окликнули, он поднял глаза, и мгновенный ужас отразился на его лице. Он остановился, попытался было бежать, однако было уже поздно, мужчина был окружен со всех сторон дебелыми коричневыми тушами. Побледневшему от страха прохожему стали говорить что-то, вероятно, оскорбительное, после каждой фразы взрываясь оглушительным, чисто немецким буйным хохотом; несчастный трясся от страха, краснел от обиды, и все это бесконечно забавляло его мучителей. Но вот после очередной, какой-то особенно оскорбительной фразы прохожий осмелился оттолкнуть протянутую к нему руку и попытаться вырваться из круга обступивших его молодчиков. Мгновенно несколько пухлых кулаков опустилось на его голову, прохожий повалился на землю. Тогда молодчики обступили его, став в круг, принялись от души смеяться, наблюдая, как несчастный пытается подняться с асфальта, вытирает в кровь разбитое лицо. Вот он снова попытался вырваться из круга обступивших его людей, но несильным тычком его опрокинули обратно, повалили на землю, принялись швырять из стороны в сторону точно футбольный мяч. При этом они надрывали животики от смеха, раскачивались, словно от сильного ветра, и в восторге хлопали себя по ляжкам.
