Такое содружество старших и младших воспитанников позволяло создавать единый коллектив интерната. Мы часто говорим: "коллектив завода", "коллектив школы", но ведь это только слова. Какой же это коллектив, когда ученики одного класса незнакомы с теми, кто старше или младше их? Я не хочу вдаваться в теоретические тонкости, но вот американский социальный психолог Т. Шибутани предлагает определять коллектив (группу) по профессиональной принадлежности, и тогда в одну когорту попадают, скажем, все дипломаты земли или все актеры, или солдаты армий всех стран. Что это может дать для практической работы, не представляю.
Используя налаженные связи между ребятами в спортивных обществах, мы попробовали организовать шефство старших над младшими в учебе, и это вроде бы стало получаться, но развития не имело - самоподготовка во всех классах проходила в одно время, а отрывать старших от занятий в кружках и спортивных секциях посчитали нецелесообразным. Мне хотелось бы проверить взаимодействие детей разных возрастов и в других областях деятельности, но такая возможность представилась только через пять лет.
Естественно, что, как новый воспитатель, я внимательно присматривался к своим пятиклассникам. Даже начал делать какие-то записи с психологическими характеристиками каждого.
Но вскорости бросил это занятие: и оценки мои были субъективными, и ничем в работе помочь они не могли. Все оказалось настолько сложным и запутанным, что разобраться молодому учителю во всех переплетениях ребячьих взаимоотношений не представлялось возможным. Я не мог понять, почему наш лучший ученик не пользуется особым уважением в классе, а самые хулиганистые ходят в лидерах; почему те, кому я уже доверял больше других, вдруг выкидывают такие фортели, что только руками развести; и почему между ребятами постоянные ссоры и взаимные оскорбления.
Пятиклассники жили какой-то странной для меня жизнью. Вроде бы они постоянно вместе: и в классе, и в спальнях. Но не только дружбы, обычных человечесих симпатий между ними я не улавливал: есть группки из двух-трех человек, есть молчуны-одиночки, особенно среди девочек, и все как-то насторожены, готовы немедленно ощетиниться: не подходи, опасно!
Радости и огорчения вспыхивали крупицами магния и тут же гасли в привычной размеренности интернатских будней. Прибегут ко мне мальчишки показать, какой корабль они соорудили в мастерских - глаза горят, мордашки в улыбках - а на другой день корабль валяется в классе возле шкафа: запускать его негде. А еще хуже: не поделят что-то вчерашние корабеллы во время уборки коридора, и стоят друг против друга в боксерских стойках. Правда, драк в классе не было. То ли потому, что ребята все время на виду у воспитателей, то ли четверо сильных мальчишек не позволяли другим распускать руки. Пошумят, погрозятся враги и расходятся по укромным уголкам. А вечером, глядишь - опять в слесарке затевают новое дело. Хотя "укромные уголки" - это неточно сказано. Просто ребятам иногда хотелось уединиться, чтобы не вступать ни с кем в разговоры, отдохнуть от криков и обязательных мероприятий. Одни наслаждаются тишиной в читальне, другие сидят в пустых спальных коридорах или в вестибюле, в который уж раз рассматривая фоторгафии наших спортивных стендов.
