– Я останусь здесь до начала следующей недели.
– Отлично.
– В следующий раз я позвоню вам сам. Вы меня поняли?
Холлоуэй прикусил язык, хотя ему хотелось еще многое добавить, и скрепя сердце согласился. Хантер положил трубку и неприязненно уставился на телефонный аппарат. Нельзя сказать, что он действительно верил в то, что Трой Рассел способен проследить звонки Холлоуэя. Этот парень был бессердечным мерзавцем со склонностью к насилию, а не каким-нибудь умным уголовником, имеющим источники информации и стальные нервы. Между этими двумя типами огромная разница. Это хорошо знал Хантер, которому многие годы приходилось иметь дело с преступниками. Однако осторожность не помешает.
Хантер несколько раз отвел назад плечи, пытаясь снять напряжение. В Санта-Фе он копался понемногу на своем ранчо, чинил заборы, следил, чтобы скот не забредал с огромного соседского участка на маленький – всего несколько акров – клочок земли Хантера, на котором он не держал домашних животных. У него не хватало времени, чтобы заняться своим ранчо по-настоящему, и он обычно ограничивался помощью соседу. Эта работа не была главным в его жизни. И все же она л приносила ему удовлетворение и помогала сохранить здравомыслие, а после смерти Мишель ему больше ничего и не требовалось. К тому же физический труд позволял ему сохранять хорошую физическую форму, не прибегая к помощи гимнастического зала.
Снова зазвонил телефон. Хантер неприязненно прищурился, глядя на аппарат.
– Да?
– Хантер? – Голос Дженни показался ему глотком прохладной воды.
– А-а, привет. – Раздражение немедленно исчезло, уступив место надежде, чувствовать которую он не должен.
– Я не хотела беспокоить вас, но подумала, может быть, вы пожелаете сегодня вечером поужинать здесь? На вилле. У нас еды – хоть отбавляй. Мне будет приятно, если вы придете, – добавила она, хотя он понимал, что такая прямолинейность стоила ей больших усилий.
Шелковистые ножки. Мягкий, мелодичный голос. Неуловимая, словно мотылек, улыбка. Если бы хоть на один вечер он смог забыть о том, кто она…
Удары сердца отдавались где-то в виске. Она была для него за пределами досягаемости. Он мог позволить себе лишь мучительно сладкие мечты, которым никогда не суждено сбыться.
– Хантер?
– Во сколько? – хрипло спросил он.
Дженни смотрела на стол, пересчитывая тарелки и спрашивая себя, уж не спятила ли она от этой жары и безжалостного солнца. Позвать в гости Хантера было равносильно тому, чтобы объявить Магде, Филу и остальным, что между ними действительно существуют особые отношения. Пригласить его на виллу было почти то же самое, что привести домой и познакомить с членами семьи.
