– Ну что ж, мы с тобой по-разному смотрим на вещи.
– Он очень сексапилен. Это я могу сказать с уверенностью. Сама посмотри. Столик номер четырнадцать.
Дженни, встревожившись, еще раз медленно приблизилась к каменной арке. Взгляд ее скользнул от столика Роули к четырнадцатому столику. Сердце у нее билось учащенно, дыхание стало прерывистым. За столиком никого не было. Зря волновалась.
– Ну, живо, – сказала она сыну, окидывая взглядом малый зал, чтобы успокоиться окончательно. – Пора домой.
Узкий желтый серп луны поднялся над лесом коммерческих зданий, проводами и парковками, назойливо напоминающими об урбанизации. Хантер ждал в джипе напротив входа в «Риккардо». Он устал. Он без остановок проехал всю дорогу от Санта-Фе до Хьюстона и с тех пор спал мало, лежа на жесткой постели в мотеле и глядя в потолок.
Но его усталость была связана не только с этим: она прочно поселилась в нем, будучи результатом утраченных надежд. За последние шесть лет работы в Санта-Фе ему удалось преодолеть ее, но с тех пор как Джозеф Уэссвер вновь заговорил о Трое, она возвратилась с новой силой. Часть его существа все еще хотела добраться до Рассела, и надежда эта не желала умирать, сколько бы он ни напоминал себе об отсутствии доказательств, хотя думать об этом было горько. В том, что Трой Рассел убил Мишель Калгари, не было сомнений, как если бы он приставил пистолет к ее виску и нажал на спусковой крючок. Тот факт, что Мишель прыгнула с крыши своего десятиэтажного многоквартирного дома возле бульвара Ла-Сьенега в Лос-Анджелесе, не играл для Хантера никакой роли. Он знал, что это произошло по вине Рассела, и из-за этого потерял свою работу в департаменте полиции Лос-Анджелеса.
Он не смог никого убедить в том, что Мишель, которая боялась высоты, никогда не избрала бы такой путь, если бы надумала уйти из жизни. Трой Рассел столкнул ее с крыши этого здания после жестокого морального и физического надругательства над ней в течение нескольких лет. Таково было мнение Хантера. Однако того, что она собиралась оставить его, что она призналась во всем Хантеру и сказала, что готова дать свидетельские показания против Троя, лишь бы посадить его за решетку, оказалось недостаточно, чтобы доказать, что этот человек был в тот день с ней на крыше.
Но Хантер-то был уверен…
Он закрыл глаза, почувствовав, как его охватывает знакомая тоска. Он перегорел. Утратил энтузиазм. В Санта-Фе он несколько восстановился, но когда доходило до дела, весь запал пропадал.
