— Ты ранен, мальчик?
Зарид покачала головой и улыбнулась, когда он протянул руку, чтобы помочь ей встать.
— Вот и хорошо, — улыбнулся в ответ Кольбран. — Дай-ка я осмотрю тебя.
Он взял ее за плечи и повернул, отряхивая от пыли. Его прикосновения казались такими приятными, что Зарид готова была умереть от счастья. Она взглянула ему в лицо, в эти голубые-голубые глаза, и почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
— Мне кажется, что ты все-таки ранен, — заключил Кольбран и поднял ее на руки.
Это уж слишком.
Зарид потеряла сознание.
Энн Маршалл умылась холодной водой и посмотрела в металлическое зеркало, висевшее на стене. Лицо стало красным — она нещадно терла его, стараясь смыть следы прикосновения Сиверна. У нее болели ребра там, где он схватил ее, кожа была содрана прикосновением его доспехов.
В ушах все еще звенел хохот — люди смеялись, когда… когда… Она не знала как назвать Сиверна. Он унизил ее, выставил на посмешище перед сотнями людей. Даже мерзкий старик, муж Кэтрин, смеялся над ней.
Взглянув в зеркало, Энн увидела, что ярость в ее глазах уступила место слезам. О, если бы она могла остаться во Франции вместе с матерью! Если бы она могла не приезжать в эту варварскую страну, где мужчины мало чем отличаются от животных! Если бы…
Она не успела закончить свою мысль. Дверь ее комнаты распахнулась, и вошел отец. Он даже не постучал. Хью Маршалл никогда не выказывал ни малейшего уважения к своим дочерям.
— Гости обедают внизу и хотят видеть мою незамужнюю дочь, — сказал он.
— Мне нехорошо, — честно призналась Энн. — Я не смогу есть.
— Ты будешь есть, даже если мне придется силой заставить тебя. Мне не нужна дочь, которая дуется из-за того, что до нее дотронулся мужчина.
Энн даже забыла о своем дурном настроении.
— Мужчина? Этот варвар, язычник? Ты назвал это животное мужчиной? Собаки, и те способны чувствовать больше, чем он!
— Ты не способна отличить мужчину от собаки, — фыркнул Хью. — Вы, женщины, превратили турниры, служащие для подготовки к войне, в показы мод. Если предоставить вам выбор победителя, им станет тот, у кого больше всего перьев на шлеме да золота на сбруе. А этот мальчишка Перегрин…
— Перегрин? — задохнулась от возмущения Энн. — Так это он? Мне стоило самой догадаться. Это брат мужа бедной леди Лианы. Неудивительно, что…
— Они женаты всего два года, а она уже родила ему сына и на подходе второй. У этих Перегринов всегда рождаются сыновья.
— В жизни есть вещи поважнее сыновей! — огрызнулась Энн.
