За дверью открылся огромный ярко освещенный зал, с рядами столов и огромным количеством ящичков и полочек с какими-то металлическими деталями, проводками и винтиками.
—Пошли, пошли, посмотришь на то, как мы живем. — Ефим усмехаясь прошел в дверь. Мы следовали за ним в некотором почтительном отдалении. За ближайшим столом сидела женщина с ярко выраженными мексиканскими чертами. Она доставала из маленькой коробочки крохотные детальки, ловко соединяла их с детальками побольше с помощью пинцета и складывала результаты своей работы в другую коробочку. Ефим остановился около стола.
— Ну, как дела? — спросил он, снова перейдя на английский. Не дожидаясь ответа, он надел очки и стал похож на доброго старого дедушку
—часовщика из кооперативного киоска. Неожиданно лицо его помрачнело. — Где новое крепление? — он пристально поглядел на Андрея. — Я же говорил Леониду, чтобы он прекратил собирать старые подставки, вы меня до инфаркта доведете! Ну-ка вызови его сюда!
Андрей семенящим шагом подбеждал к телефону, нажал на кнопку, и с потолка заревел его голос, с неизбывным русским акцентом, усиленным громкоговорителями: «Леонид, 278! Леонид, Ефим по номеру 278!». В голосе Андрея слышалась грозная решительность, не оставляющая сомнений в том, что произошло нечто серьезное. Тут же раздался гудок, и Ефим взял трубку.
— Леонид, — прорычал он, — что происходит? Я подхожу и вижу, что вы до сих пор собираете старые подставки! Я же вчера приказал остановить все и отправить всех сборщиков домой до тех пор, пока новые детали не поступят!
На другом конце линии еле слышался объясняющий и извиняющийся голос Леонида.
— Листен, листен, листен, листен, к черту заказчиков! — Повысил голос Ефим. — Они подождут, я не желаю больше старую подставку видеть. Хорошо, я завтра проверю. — Он бросил трубку. — Иди домой, иди домой, отдыхай, к детям, уже поздно, — ласково сказал он женщине. — Они дают тебе бесполезную работу, не думают. Один я должен за всех думать. Приходи завтра с утра, начнешь собирать новую подставку. А это все выкини, все равно не нужно.
Женщина с уважением смотрела на Ефима снизу вверх.
— Хорошо, хорошо, Ефим, — пробормотала она, накинула пиджак и встала из-за стола.
— Что значит хорошо? — Ефим начал раздражаться. Он схватил ящик с маленькими блестящими металлическими детальками и швырнул их в мусорную корзину. Детальки с шорохом скользили по обрывкам бумажных листов, проваливаясь в темную глубину ящика. — Вот это хорошо! — Ефим удовлетворенно отряхнул руки. — Ну вот видите, — уже спокойным голосом и по-русски сказал Ефим, обращаясь к нам. — Вот такие неинтересные проблемы приходится решать. А что делать, ведь в одну секунду прогоришь и по миру пойдешь. Ну пойдем, поговорим.
