Рабочие едят и удовлетворяют все физические нужды под землей. Курить категорически запрещено. Смена длится с семи утра до четырех часов дня. Потом военнопленные поднимаются на поверхность и возвращаются в лагерь.
Часовой вернулся со мной и показал мне пустой лагерь. Лагерь огорожен; по верху металлической сетки протянута колючая проволока. Каждые несколько ярдов над забором висят электрические фонари. Деревянная сторожевая вышка со знаком «О» (Ноль) высится над всем лагерем. За оградой стоят пять бараков-времянок. Снаружи они выкрашены в зеленый — с целью маскировки, хотя конвоир сказал мне, что ни один вражеский самолет никогда не появлялся в этих краях. В трех домиках с пузатыми печками у двери размещены спальни военнопленных. Четвертый барак, замыкающий квадрат, разделен надвое: в одной половине — уборная и душ, во второй — кухня и столовая. Пятый домик, который стоит в стороне, на юго-западе, тоже выкрашен в зеленый цвет; но его окружает белый штакетный забор. Здесь живут комендант лагеря и конвоиры.
Мой экскурсовод располагал информацией в избытке. Он сказал, что, помимо работы в шахте, военнопленные выполняют еще одну общественную функцию. Каждую неделю в определенный день их отводят в деревню. Целое утро они убирают мусор, подметают улицы, моют окна, косят газоны в Парке и помогают жителям садовничать. Затем военнопленные ужинают в разных семьях по всей деревне, по трое в каждом доме.
Конвоир сказал, что пленникам очень нравится заходить в теплый дом, мыть руки, садиться к столу, застеленному скатертью, и есть вкусную еду. Они говорили ему, что почти верят, будто они у себя на родине — свободные люди, которые пришли ужинать домой.
Здесь следует добавить, что позже я разговаривал с женщинами деревни, и они сказали, что им тоже нравится принимать у себя пленников. Те, чьи мужья находятся на чужбине, заявили, что для них это хороший повод продемонстрировать врагу традиционное для нашего Острова гостеприимство. Естественно, не все жители деревни относятся к военнопленным одинаково. Некоторые семьи отказываются иметь с ними дело.
Конвоир сказал, что военнопленные ведут себя удивительно спокойно, и никаких проблем ни разу не возникало. В сутки работают всего три конвоира: один (он сам) отводит пленников в шахту и обратно; двое несут вахту на сторожевой вышке по ночам. Местный комендант, офицер из С-на, несет здесь службу на полставки. Я спросил конвоира, каково его мнение относительно использования рабочей силы военнопленных. Он ответил, что, если спросить жителей К-ка, это «чрезвычайно удачный» эксперимент.
