Поскольку лекарства от болезни никто не знал, специалисты решили не привозить всех больных жителей Каррика в Стровен: инфекция может распространиться. Почему не позволить им лежать в собственных постелях, говорить, говорить, говорить и умирать?
И люди остались по домам в Каррике. Часто жены и мужья лежали рядом и ждали смерти. Фаррэнсы, например, лежали в одной постели над обувной лавкой. Муж был меланхоликом, который многие годы почти не разговаривал с женой; теперь же болтал с нею нежно и без конца; они ворковали, точно юные влюбленные. Однажды вечером мне, как и остальным посетителям, пришлось заторопиться прочь из спальни супругов в смущении, ибо Фаррэнс пытался взгромоздиться на восхищенную жену. Несколько дней спустя они оба умерли: сначала один, а через несколько минут второй.
Другие горожане, прежде влачившие убогое существование, в болезни словно расцвели. Например, могильщик Кэмпбелл. Его лицо, мертвенно-бледное и худое, совершенно гармонировало с его профессией; горести преследовали его всю жизнь: мать Кэмпбелла умерла родами, подарив ему жизнь; когда сгорел дом Кэмпбелла, погибли его жена и дочка; его самого уже лет двадцать назад разбил частичный паралич. Теперь Кэмпбелл стал жертвой болезни, и паралич его прошел без следа, будто в утешение. Впервые за много лет он мог говорить о жене и дочери, не рыдая. Когда пришел его черед умирать, Кэмпбелл радовался, что присоединится к ним в семейной могиле.
В Каррике объявили карантин, и машины объезжали его стороной. Из окна я видел грузовики, на которых солдаты в противогазах подвозили продовольствие. Настал день, и военный отряд установил разборные бараки к востоку от города, прямо за развилкой, где дорога идет к дому Свейнстона. В бараках поселили солдат, одного или двух полицейских и бригаду медиков из Столицы. Каждый день врачи и медсестры в зеленых халатах и колпаках навещали больных: осматривали, слушали пациентов, брали анализы, советовались, строили предположения; брали образцы крови, кожи и волос у меня и других жителей города, которые еще не заболели (предполагалось, что с течением времени мы все без исключения падем жертвами этой инфекции).
Поскольку сначала умирали звери, а потом люди, специалисты высказали предположение, что причина может крыться в какой-то болезни животных. В Каррик пригласили группу выдающихся ветеринаров, чтобы они могли поупражняться в своем искусстве: они взяли у горожан анализы па антракс, злокачественный карбункул, чуму крупного рогатого скота, лимфангоит, сап, ящур, отравление астрагалом, куриную зевоту, птичий типун, лошадиный колер, нервный шпат, бешенство, техасскую лихорадку. И на все остальные инфекции, которые смогли придумать.
