Корабль — орудие мореплавания, плод творения трудного и великого искусства судостроения — олицетворял собой человеческий гений, был символом его могущества и возможностей. Именно поэтому он вскоре стал неизбежным атрибутом власти. В Египте и в Финикии, в Элладе и в Карфагене, в Риме и в Византии, в Венеции дожей — повсюду, где сущность владычества видели в том, чтобы поражать подданных пышностью и ужасами, он служил для того, чтобы вызывать восхищение друзей и внушать страх врагам. Такие корабли вряд ли можно было считать увеселительными судами: на них плавали совсем не для того, чтобы наслаждаться морскими просторами.
В конце средних веков парусный корабль нашел и другое применение: под сенью парусов совершали географические открытия, испытывали необычайные приключения. И лишь тогда, когда уже было доказано, что Земля не плоскость, опирающаяся на плечи Атласа, когда привычные прежде понятия безнадежно устарели, а новые открытия разбудили дремавшую в человечестве энергию, тягу к науке и прогрессу, словом, только тогда, когда наш мир шагнул в следующую эпоху, появилось стройное и быстроходное парусное судно, предназначенное только для одной цели — плавания ради удовольствия.
Удовольствие от плавания под парусами и плавание под парусами ради удовольствия. Понятия эти не равнозначны. Уже финикийцам, превосходным купцам и великолепным мореплавателям древности, помимо всепоглощающей страсти к торговле, знакомо было и чувство высокого наслаждения от самого процесса плавания под парусами.
Известно также, что ни зной экваториальных широт, ни жажда и голод, испытанные моряками Колумба, не смогли затмить великолепия солнечных закатов, которые во всей цветовой гармонии открывались взорам первопроходцев во время плавания к берегам Америки.
И те, кто вместе с Магелланом дерзнули совершить первое в истории кругосветное путешествие под парусами, вернувшись из трагического плавания, сохранили воспоминания не только о невероятных трудностях, но и о прекрасных днях, выпавших на долю участников великого похода.
Вообще невозможно было бы поверить, что неуклонное развитие мореплавания стимулировали только жестокая необходимость и коммерческая выгода — кулак и золото. Без романтики, открывающей морякам необозримые океанские просторы, без красоты рассветов и закатов, без свиста ветра в тугих парусах невозможно представить себе настоящего мореплавателя.
… Где и когда возник парусный спорт, кто первым построил быстроходное судно типа яхты? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к истории европейских стран, лежащих на морских берегах, где были развитые общественные и экономические отношения и высокий уровень культуры. Такие условия на рубеже XVI и XVII веков возникли в бассейне Рейна и Шельды, на территории, занимаемой сейчас Бельгией и Голландией. Населявшие эту приморскую низменность народы уже в VIII веке сооружали плотины и дамбы, отвоевывая землю у моря. Многочисленные рукава дельт Рейна, Шельды и постоянно растущая сеть каналов создали со временем удобную и густую систему водных путей. Одаренность и трудолюбие населения способствовали расцвету ремесел и торговли. Богатство страны распаляло аппетиты соседей: французские, испанские и германо-австрийские короли не раз пытались захватить страну. Борьба патриотов против иноземного ига длилась несколько веков, пока наконец мужественный и самоотверженный народ не победил. В конце XVI века была образована Республика Соединенных Провинций Нидерландов, которая с XVII века получила название Голландии. За короткое время после завоевания независимости Нидерланды превратились в могучую морскую державу. Уже в 1609 году голландский флот насчитывал свыше 20000 судов, на долю которых падало свыше 60 процентов морских торговых перевозок Европы.
