Шарлин никак не могла понять, почему Сьен и все девочки ненавидят ее. Конечно, она бедна и невежественна. Может быть, даже глупа. Но она ведь по-настоящему хорошенькая. По крайней мере Шарлин думала, что является таковой. Об этом часто говорила мамочка. Но она давным-давно ушла.
Если Шарлин действительно хорошенькая, девочки не должны были любить ее именно за это. Возможно, ее одежда тоже была причиной ненависти. Шарлин и Дин старались одеваться, как другие, но у них не хватало на это денег. Однако ее свитер всегда был чистым, ленты для волос выглажены, а дырок на джинсах было не больше, чем у других девочек. Но даже джинсы у последних, казалось, были куплены с этими дырками, а на ее дырки появились от ветхости. Это составляло большую разницу, считала Шарлин.
Она остановилась на минутку. Даже с пылающими в глубине сознания мечтами о Бойде Шарлин не чувствовала себя хорошо, зная, что другие девочки ненавидят ее. Но мальчики, конечно, нет.
Шарлин подошла к двери, готовая услышать рычание собаки на цепи. Шесть лет знает ее пес, но все еще приходит в ярость при каждом появлении девочки. Только Дин умел усмирять зверя. Он мог заставить любить себя любое животное.
– Заткнись, Вэлли, – бросила она рычащей собаке и почувствовала себя немножко виноватой.
Шарлин знала, что животное считает себя обманутым и словно избитым. Бедный Вэлли; это грязное существо никогда не удостаивалось даже собачьей клички. Только они с Дином звали собаку Вэлли. «Ох, черт!» – старенький грузовик ее отца так и не въехал во двор. Место парковки и оставленная открытой дверь сказали Шарлин, что отец не только дома, но еще и пьян.
Она подождала минуту, прямо здесь, на пыльной дороге, потом вынула из сумки Библию, которую оставила ей мама. Шарлин открыла книгу наугад. Это были Псалмы, лучшая часть Ветхого Завета – 21 Псалом. Девушка прочитала его. «Хорошо, – успокоила она себя, затем подошла к двери трейлера и осторожно открыла, не желая разбудить отца. – Боже, сделай так, чтобы он спал», – взмолилась она.
Его запах ударил Шарлин в нос, как только она вошла внутрь, – резкая смесь пота и пива. Девушка знала, что у отца есть свежевыстиранная одежда, но невозможно было заставить его часто менять ее или принять душ. К счастью, не раздалось ни звука. Шарлин подумала, что отец, должно быть, в отключке, поскольку уловила запах дешевого виски, который он употреблял, только когда попадал в действительно тяжелые ситуации.
