Неожиданно раздался стук в дверь.
Вошла Эмма Ефимовна.
– Вот, оказывается, ты где! – звенящим от негодования голосом с порога заговорила она. – Мы с Иваном Антоновичем чуть с ума не сошли, думали, утонула… Объясни, что это значит?
Сонька во все глаза смотрела на учительницу. Она никак не ожидала, что Эмма Ефимовна появится тут в такой ранний час. Видно, и вправду ее искали ночью.
– Ну, что смотришь? Переполошила нас и считаешь, это в порядке вещей?
– Ну и что?
– Что-о? Ты как разговариваешь? Тебя ведь Иван Антонович не отпустил. Почему ты ушла?
– Ушла, и все.
– Возвращайся сейчас же и попроси извинения у Ивана Антоновича. Что же ты стоишь?
– Не пойду. Это мой дом. Я тут живу!
– Как? Ты жила и живешь в интернате.
– Нет, здесь!
– Что все это означает? Ты прекрасно понимаешь, что так не уходят из интерната: через окно, ночью, никому ничего не сказав! Да и ушла ты, я вижу, в пустой заброшенный дом.
– Скоро приедет Федор Степанович…
– Это скоро может быть очень долгим…
– Вернется Марина…
– Будет ли все так, как ты ожидаешь? Но не в этом дело. Сейчас ты должна вернуться и интернат.
– Нет!
– Соня…
– Нет!
В интернат Сонька не вернулась. Она ездила на уроки автобусом вместе с другими школьниками, которые жили в порту.
После уроков ребята у нее спрашивали, куда она едет. И она отвечала: «Домой».
Педагоги молчали, молчал и Иван Антонович.
Наконец-то у нее был свой дом. Она его прибирала, приводила в порядок. В кладовке нашла белую краску, покрасила оконные рамы.
Она готовила обед. Лапша у нее слипалась, рыба была или горько-соленой, или она ее вовсе забывала посолить. Суп в рот нельзя было взять. Но она упорно ждала Исаева.
* * *
Теплоход медленно подходил к причалу. Сонька смотрела на него как зачарованная. Она никогда, не уезжала из своего городка. Ей захотелось подняться по трапу и уплыть. И не все ли равно, куда… Так вот, наверно, уехал и Игорь. Может, ему и туго приходится, но он в пути, он едет или идет, видит что-то совсем новое. Сонька тоже была всегда в пути. Но путь ее проходил причудливыми дорогами воображения. Даже самый воздух вокруг нее был полон тайн и значения. Протяни руку – и пустота разомкнется, и откроется новая пустота, еще более огромная, ослепительно ясная, в прозрачной дали появятся золотые берега, из светлых струй многомерности поднимутся сказочные города.
Пассажиры сходили на берег, спешили на небольшой, затиснутый между портовыми складами и поселком базарчик. По воскресеньям здесь было шумно и многолюдно – недавно сюда перевели барахолку.
