— А — а!
Более того, зевание сопровождалось речью, полной насмешек и достойной самого настоящего парижского гавроша.
— Определенно в Республике дела идут из рук вон плохо, ковры в зале заседаний суда присяжных дрянного качества… У меня ломит спину, словно я спал на жестком кресле! Но зато местечко здесь спокойное, никто тебя не тревожит, храпи себе на здоровье под монотонное завывание адвокатов!
Человек приподнялся:
— Так, который час? Я поставил будильник на одиннадцать. Поскольку я решил быть пунктуальным и логичным во всем, мне нужно действовать с точностью и аккуратностью самого педантичного бухгалтера. Итак, прежде чем отправиться в свою экспедицию, следует проверить время…
Вспыхнула спичка, осветив слабым пламенем место под столом, за которым сидел сам председатель суда присяжных:
— Десять минут двенадцатого, у меня есть еще пять минут понежиться в моей прекрасной постели, тем более, что, по всей видимости, я не скоро попаду домой. Итак, отдохнем еще немного и порассуждаем!
И с видом человека, который никуда не спешит, странный персонаж вновь спокойно растянулся, стараясь поудобнее устроиться на том, что он мысленно окрестил «жестким креслом правосудия».
«Итак, — думал он, — обвести вокруг пальца самую сильную государственную организацию — дело, оказывается, не такое уж сложное. Мне даже не пришлось никого подкупать. Я просто осуществил на практике знаменитое изречение Мак-Магона: „Я здесь есть, я здесь остаюсь“. Ах, меня нужно осыпать золотом, таланты у меня несравненные… Сегодня стало известно, что Жак Доллон покончил с собой, что он, по всей вероятности, невиновен и что его труп исчез. Вчера в половине шестого „Капиталь“ сообщала, что у него есть очень хорошенькая сестра… И вот ночью в десять минут двенадцатого я сижу один во Дворце Правосудия, готовый приступить к небольшому расследованию, которое я задумал… Жером Фандор, мой милый друг, поздравляю тебя, ты сделал неплохой ход!»
…Это был действительно наш журналист, который, пренебрегая опасностями, законами, идя на огромный риск, решил провести ночь во Дворце Правосудия, чтобы попытаться раскопать хоть что-нибудь о загадочном исчезновении тела Жака Доллона…
Сам он находил свое предприятие простым и увлекательным.
«Это просто забавно. В самые строго охраняемые места всегда легче всего проникнуть. Я без труда спрятался в шкафчике, где присяжные оставляют свою одежду. В самом деле, если бы в обязанности технического служащего входило открывать и проверять каждый вечер содержание шкафчиков всех судей, то он бы тратил на это дело уйму времени. Я следил за всеми движениями этого малого, который не мог даже предположить о моем присутствии… Ладно, не стоит больше хвалиться своей ловкостью. Я здесь был, я здесь остался, сейчас надо выбираться отсюда».
