– Дорогая, – сказала Милли, – позволь представить тебе моего старого друга Джеффри Марсдона.
Лесли вежливо протянула руку, но он не подал ей своей в ответ. Вместо этого мужчина обошел вокруг нее и поднял один из рисунков.
– Где вы учились рисовать? – спросил он. «Да, он очень вежлив», – подумала Лесли.
– В строительной конторе моего отца, – пошутила она.
Но мистер Марсдон даже не улыбнулся.
– Грубо. Никакой техники. Но талант, безусловно, есть, – произнес он, взяв в руки еще один рисунок и рассматривая его.
– Так вы и вправду думаете, что я… могла бы… заняться чем-нибудь вроде… – нерешительно начала Лесли.
Но не успел мистер Марсдон ответить, как Милли воскликнула:
– Дорогой, почему бы тебе не остановиться в голубой комнате, она тебе всегда нравилась, и не провести с нами остаток недели? Может быть, вы поработали бы вдвоем с Лесли?
– Очень великодушно с твоей стороны, – сказал Джеффри. – Я согласен.
Они повернулись и посмотрели на Лесли.
– Если, конечно, ты не против, – сказала Милли.
И Лесли вдруг поняла, что ответ на этот простой вопрос может изменить всю ее жизнь.
– Мне бы очень этого хотелось, – призналась она. – Очень интересно узнать, на что я способна, кроме участия в благотворительных собраниях.
Ее ответ несколько удивил Милли, но она улыбнулась, не подав виду.
– А как же твои танцы?
– У меня не получаются высокие прыжки… В общем, Бродвей может спать спокойно.
Милли взяла Лесли под руку.
– Знаешь, рисовать гораздо полезнее. Лесли догадалась, что она имеет в виду: женщине, которая собирается выйти замуж и завести детей, лучше рисовать, чем скакать перед людьми в полуобнаженном виде. И подумала, что, если она сейчас займется рисованием, ей будет чем успокоить душу во время будущей предвыборной кампании.
– Когда мы начнем? – спросила Лесли.
Три женщины стояли в комнате в доме мадам Зои. У них кружилась голова от такой стремительной смены времени. Но мадам Зоя улыбалась, и они понемногу успокоились.
– Что же ты решила? – обратилась она к Лесли.
Но та еще не пришла в себя и не могла ответить.
– А я выбираю новую жизнь! – заявила Элли. – Но хочу помнить все, что произошло в моем прошлом.
Мадам Зоя кивнула и снова посмотрела на Лесли. – А ты?
– Я выбираю жизнь, которая у меня есть, – тихо ответила она, – но я тоже хочу все помнить.
– А ты, деточка? – мадам Зоя повернулась к Мэдисон.
Она выглядела так, будто только что вернулась из ада и еще не оправилась. Мэдисон покачнулась, словно вот-вот упадет в обморок, потом подняла взгляд на медиума.
