– Сегодня иди на почту, – подсказал ему Костик, – народу там обычно мало, а образцы почерка чуть ли не всей деревни есть. Забьешься в уголок, никто тебя не тронет.
– Да не боюсь я твоих но-пасаранцев! – взорвался наконец Кирилл, – просто не могу же я драться со старухами и детьми! Вот если бы кто равный по силе посмел ко мне прикоснуться – тогда другое дело. И дай мне, в конце концов, свои перчатки! Все равно дома сидишь.
– Сходи к Савской, – спровоцировал его Костя, – наверняка рукавица у нее.
– Схожу, – опрометчиво пообещал Кирилл, натягивая перчатки брата.
Кирилл так и не понял, что старушка, требовавшая ее немедленного пленения, и была та самая Савская, а Костя не успел рассказать Кириллу, что представляет из себя бывшая актриса Ариадна Федоровна Савская, выбравшая местом своего добровольного изгнания совхоз имени Но-Пасарана.
А представляла она из себя нечто среднее между женой людоеда из сказки про мальчика-с-пальчика и самоуверенной болотной жительницей из «Лягушки-путешественницы».
Когда Мальвинка, единственное создание на свете, которое Савская любила безмерно, принесла в дом свою добычу, хозяйка сначала похвалила ее, потом попыталась отнять, потом, отчаявшись добыть то, что сжимала в зубах ее любимица мирным путем, швырнула прожорливой псине обгрызанный кусочек сыру, который приберегла себе на ленч и, довольная своей находчивостью, поднесла к подслеповатым глазам брошенный любимицей предмет.
– О! Перчатка! – обрадовано воскликнула она. Раззява какой-нибудь потерял. И подкладка ничего, с буковками.
Дело в том, что мама Кирилла и Кости никак не могла избавиться от привычки метить одежду своих сыновей. Косте она ставила синюю метку К.К., а Кириллу – красную. Синяя метка обозначала – Костя Комаров, а красная – Кирилл Комаров. Но Савская, естественно, этого не знала. Как и не догадывалась о существовании самого Кирилла. Зато она прекрасно знала, что в Но-Пасаране нет человека с инициалами
К.К., кроме обожаемого ею не меньше, чем Мальвинка, молоденького и хорошенького участкового.
– О! Кажется, он бросил мне вызов. А что еще может обозначать перчатка! Значит, от согласен заточить меня в темницу и подвергнуть пыткам. Поздно! Теперь я не согласна. Вызов, так вызов. Будем биться. Прелестненько! Давно не точила я свои перламутровые коготки о шкурку этого молодого вепря. Где тут моя шпага?
И Савская принялась искать шпагу из театрального реквизита, которая затерялась у нее где-то в интерьере. Интерьер представлял собой груды мятых шляпных картонок, самих шляп, махров смутного происхождения, остатков еды и прочего хлама, в живописном беспорядке наваленных вдоль стен ее дома. Центр комнаты Ариадна Федоровна обычно оставляла пустым, чтобы можно было заниматься танцами.
