– Либо, Рыбьих Глазов много, либо он изворотливее, чем мы думаем.
– Ага, – подвел итог дебатам голос с печки.
* * *
Недвусмысленная угроза в адрес жреца порядка – это уже нечто, способное заинтересовать даже ироничного и слегка равнодушного Кирилла Комарова. Медлить, раскачиваться, сомневаться уже было нельзя. И так потеряли много времени.
– Я – на почту, – одеваясь на ходу, командовал Костик, – ты – бегом в баню, отдраивай свою физиономию. Ты мне нужен не для того, чтобы народ пугать.
– Понял! – хлопнул себя рукой по лбу Кирилл, – теперь все точно сходится. Он забеспокоился, что ты теперь не один и захотел избавиться от лишнего врага. Сначала подстроил это представление с волосами, а когда понял, что я не боюсь, наслал на меня Савскую и окатил этой мерзостью.
– Так ты видел, кто тебя облил? – замер Костик.
– В том-то и дело, что нет! Жидкость выплеснули на меня в тот момент, когда я проходил мимо раскрытых дверей сельпо. Я, конечно, заглянул туда, но народу там было порядочно и вели себя все одинаково – отворачивались и хихикали в кулачок. Я так и не понял, участвуют ли они все в заговоре или просто потешаются над моей физиономией.
– Ты можешь узнать всех, кто в тот момент был в сельпо?
– Всех вряд ли, а человек двух-трех узнаю точно.
– Эх, ты, с досадой бросил Костик, – а еще в академии учишься. Столько учили нас запоминать не просто лица, а милейший детали, а ты ведешь себя как простой потерпевший.
– Не знаю, как бы ты себя повел в людном месте да с такой личиной, – обиделся Кирилл.
– Слушай, – моментально переключился на другое Костик, – неужели все-таки этот Рыбий Глаз действует не один? Неужели в Но-Пасаране орудует целая банда?
На этой фразе их опять грубо прервали. И на этот раз не невидимый злопыхатель, а милейшая Анна Васильевна, квартирная хозяйка Костика и злобная сноха Печного. Братья так увлеклись разговором, что не слышали, как она открыла дверь. Услышали они сразу грохот, вскрик и причитания. На пороге стояла Анна Васильевна, в луже красиво растекающегося борща валялась опрокинутая кастрюля, глаза женщины были неестественно круглые, как у рыбы, а руки закрывали рот, изрыгающий молитвы.
Ее можно было понять. Перед ней в зеркальном отражении стояло два Костика – один нормальный, а другой до смерти похожий на него, но чернокожий, как в передаче про Африку. Анна Васильевна попятилась и исчезла за порогом.
– Я же говорю, люди пугаются, а ты мне не веришь, – с обидой глядя на готового впасть в истерику брата пожаловался Кирилл.
