Зажав кулаком рану, Т'эрик беспомощно следил за надвигающимся Кэном и чувствовал, что тот победил его бесчестно, подло, – и видел, что Кэн тоже сознает это. Но, кажется, здесь играли по иным правилам, непостижимым для чужака. Странно, но Т'эрик больше не ощущал ни страха, ни боли – наверное, в них был смысл, пока оставалась надежда, а его сейчас не спас бы и вопль о пощаде. Или же все чувства захлестнула обида – горькая, клокочущая, распирающая грудь обида на жестокий, несправедливый, но такой заманчивый мир, в который Т'эрика не пожелали впустить. И с каждым мигом давление изнутри нарастало, будто рвалась на волю его бунтарская суть.
Прищурясь, Кэн крутанул клинками, нацеливая их вниз, и вскинул над головой, готовясь пригвоздить Т'эрика к полу. Никто из Вершителей даже не шевельнулся, чтобы ему помешать, а в следующее мгновение мастер с торжествующим ревом устремил мечи в неподвижную жертву.
И тут будто огненный шар взорвался у Т'эрика в груди, расплескавшись по всему телу, разнося в щепы сковывавший его каркас из установок и ограничений, за годы обучения превративших Т'эрика в боевой автомат. Взрывной волной его подбросило ногами вверх, на самые кончики мечей, перевернуло в воздухе. Клинки Кэна лязгнули о плиты, и сам он не успел ничего понять, когда Т'эрик налетел на него, словно шторм. Наперекор всем правилам, немыслимыми яростными рывками он за мгновение взломал оборону мастера, прорвался внутрь и будто прокатился по Кэну чудовищной шестерней: пропорол мечом бедро, следом – бок, а третий удар должен был разорвать Кэну горло, но в последний миг Т'эрик сумел развернуть меч и ударил врага рукоятью в висок. Мастер рухнул как подкошенный, теряя клинки.
– Остановите его! – раздался под сводами скрежещущий вопль Ярша. – Ульф, стража!..
Круто развернувшись, Т'эрик полоснул по Вершителям гневным, непрощающим взглядом. Наставник благоразумно помалкивал, остальные тоже застыли изваяниями. Зато из сумеречных угловых ниш возникли четверо дворцовых Псов – громадных, кряжистых, не чета школьным, – и стали надвигаться на юношу осторожными шажками, наставив алебарды.
– Я выдержал испытание? – звенящим от возбуждения голосом спросил Т'эрик. – Теперь я – Страж?
Он заговорил без спроса, но никто не осмелился его одернуть: они боялись его – эти надменные, заоблачные Вершители!.. А кто, собственно, придумал, будто Т'эрик не ровня им?
Не дожидаясь ответа, он уронил на пол одолженные Ульфом мечи, взамен подобрав прославленные клинки Кэна, свой законный трофей. Чуть подумав, перевесил на себя и тяжелый боевой пояс поверженного мастера – с ножнами, тросометом и многими потайными кармашками, в которых еще предстояло разбираться.
