Горожане застыли при виде пяти мёртвых тел, лежавших в крови. Кабош опустился на колени перед телами и начал причитать. Горожане безмолвствовали. Гилберт де Лануа решил, что настала пора и ему вмешаться. Он вышел из укрытия и, приблизившись к группе горожан, спросил: – Что происходит?
Те указали на трупы. Гилберт де Лануа подошёл к Кабошу и спросил:
– Что здесь произошло?
– Страшное убийство, – не переставая причитать, ответил Кабош.
– Ты видел, кто это сделал?
– Это были д'Арманьяки, я видел их, – закричал Кабош, – это они убийцы. Смерть им. Смерть убийцам невинных людей.
Гилберт де Лануа обернулся к толпе горожан, которых с каждой минутой становилось всё больше. Привлечённые шумом, сюда начали стекаться люди с соседних улиц.
– Д'Арманьяки не уважают нас! Они ненавидят и презирают нас! Они безнаказанно убивают нас! Неужели мы не должны отомстить, а должны молча терпеть? Нет! Мы отомстим за наших братьев! Убийц ждёт смерть!
Гилберт де Лануа поднял вверх руку, сжатую в кулак: – Смерть д'Арманьякам!
– Смерть д'Арманьякам, – вслед за ним закричал Кабош, потрясая руками.
Несколько мгновений горожане колебались. Толпа с каждой минутой увеличивалась. Наступал решительный момент. Всё зависело от того, как поведёт себя толпа. Толпа колебалась. Но вот раздался один робкий голос, за ним последовал второй, третий, а вскоре вся толпа ревела:
– Смерть д'Арманьякам!
– Вперёд, братья, убьём подлых изменников, – закричал Гилберт де Лануа.
– Убить д'Арманьяков! Убить! Убить! Убить! – эхом прокатилось по толпе.
– За мной, братья, – Кабош бросился бежать по улице, толпа ринулась за ним.
– Кому под силу остановить морские волны, – пробормотал Гилберт де Лануа, глядя вслед обезумевшей толпе.
* * *
Мысль о тёплом одеяле не раз мелькала в голове Филиппа. Пронизывающий ветер пробирал Филиппа до дрожи. Он, как верный страж, сидел на крыше, зорко оглядывая все близлежащие улицы. Однако холод становился всё нестерпимей, и Филипп по зрелому мышлению решил, что ничего страшного не случится, если он покинет свой пост на несколько минут и сходит за тёплым одеялом. Придя к такой мысли, Филипп поднялся со своего места, разминая затёкшие колени. Едва он собрался было спуститься, как вспыхнувшие вдалеке отблески яркого пламени привлекли его внимание.
Где-то между улицами святого Жакуйя и святого Жана, близ набережной Сены, разгорался сильный пожар. Спокойные воды Сены отражали языки пламени, отчего казалось, будто горит сама река. Забыв о холоде, Филипп, словно, зачарованный, смотрел на пожар. Слева, где-то между улицей святого Жакуйя и Лувром, вспыхнул ещё один пожар. Третий вспыхнул вблизи улицы святой Катерины. Затем Филипп увидел ещё один, уже с левого берега Сены, близ торгового моста и улицы Сен-Дени. Пожары вспыхивали один за одним. Филипп насчитал их более двух десятков. От пламени пожаров небо стало кровавого цвета. Огонь притягивал Филиппа. Он решил во что бы то ни стало посмотреть вблизи на это зрелище, а возможно, он сможет кому-то помочь. Последняя мысль преисполнила Филиппа гордостью. Ему уже виделось, как он спасает людей, и как отец его хвалит.
