Едва удерживаясь от смеха, Джослин убрал его, и Аликс принялась потирать ушибленное место на подбородке.
— Неужели Рейн так плохо с тобой обошелся?
— Он пытается это сделать, — ответила Аликс, забирая у Джоса седло. После третьей попытки ей удалось наконец водрузить его на верх какого-то деревянного строения. — О Джос! — воскликнула она. — Я так устал. Сегодня утром он заставил меня чистить доспехи. Затем много часов я упражнялся с тяжелым мечом. Теперь — охота и уход за этой огромной бестией.
Словно поняв последние слова, жеребец выпучил глаза и принялся скакать. Почти бессознательно Аликс пропела наугад шесть нот, и животное успокоилось.
Джос едва удержался, чтобы не выказать удивление при виде того, как она безотчетно пустила в ход свои вокальные способности. Потом он сказал:
— Рейну приходится заботиться о многих.
— Ты хочешь сказать — о многих людях, перед которыми он разыгрывает из себя господина, — огрызнулась Аликс, вытирая и чистя лошадь, как указал ей Джос.
— Возможно. И вполне вероятно, что такой человек, как Рейн, настолько привык брать на себя ответственность, что делает это не задумываясь.
— Что касается меня, то я предпочел бы поменьше приказаний, — сказала она. — По какому праву он всеми командует? Почему он считает, что может властвовать над любым из нас? Почему он не позволяет никому отдохнуть?
— Отдохнуть! — повторил Джос, стоя с другого бока лошади. — Ты бы видел это место за несколько недель до его приезда. Оно напоминало самые худшие трущобы Лондона. Люди могли перерезать друг другу глотки из-за нескольких пенсов, и воровство было такое, что ночи напролет приходилось сторожить свои пожитки. Согнанные с земли крестьяне находились в полной зависимости от убийц, а…
— А этот правильный Рейн Монтгомери навел здесь порядок, да?
— Да, навел!
— И никто не подумал о том, что он считает своим богоданным правом властвовать над другими людьми?
— Ты так молод и уже так озлоблен, тебе не кажется? — спросил Джос.
Аликс перестала скрести щеткой коня.
— А ты почему здесь оказался? — спросила она. — Как ты уживаешься с этой шайкой? Ведь ты не убийца и не похож на лентяя. Могу только предположить, что за тобой охотится чей-то ревнивый муж, — поддразнила она его.
Джослин бросил свою щетку.
— Мне пора приниматься за дело, — сказал он мрачно и зашагал прочь.
Поражённая Аликс перестала орудовать скребницей. Ни за что в жизни она не хотела бы обидеть Джослина. Он был единственным, с кем можно было говорить, петь и…
