Включив автопилот и регулятор ускорения, Медведев опустил руки на рукоятки кресла так, что пальцы легли на кнопки и рычаги управления. Вот он устремил взгляд на секундную стрелку, которая мелкими скачками двигалась по циферблату. Он ждал, когда она дойдет до намеченной секунды. Десятки приборов мерцающими огоньками лучше всяких слов говорили, что могучие силы атомных двигателей уже пробудились и лишь ждут мгновения, чтобы с потрясающей энергией вырваться наружу.
«Вперед!» — мысленно произнес Медведев. Стрелка достигла последнего деления. В тот же миг будто невидимое чудовище навалилось на него, сдавило голову, прижало к сидению. Дышать стало трудно, руки отяжелели, ноги стали совсем чужими. И лишь сознание по—прежнему оставалось ясным.
А в это время длинные желто—красные языки пламени вырвались из хвостовых дюз обеих ракет и закружились в огненном вихре.
Скользнув по стапельным рельсам ажурной пушки, космический корабль беззвучно покинул станцию и исчез в черном небе, оставив за собой лишь светлый след. Окружавшая его безвоздушная среда скрыла и. не дала распространиться тому грохоту и могучему реву, которые издали атомные двигатели корабля.
В космосе все совершается бесшумно. Но это не преуменьшает величия творящегося там и тех колоссальных скоростей, с которыми движутся все тела. Так и «К. Э. Циолковский», преодолевая земное тяготение и притяжение Солнца, устремился в неизведанные бездны космоса.
На этот раз, как показалось Медведеву, тиски ускорения, схватили его сильнее и дольше держали в своих цепких объятиях. Посматривая на показания электронного вычислителя скорости, он с нетерпением ждал, когда корабль достигнет расчетной скорости в тридцать километров в секунду.
От продолжительного воздействия перегрузки Медведев начал уставать. Лоб покрылся испариной, в висках стучала кровь, и все сильней хотелось вздохнуть как будто сдавленной грудью.
— Противный спрут! — обругал он силу перегрузки.
Строгие и бдительные контролеры полупроводниковых автоматов вносили нужные коррективы в работу атомных двигателей. Стрелка регулятора ускорения, слегка вздрагивая, стояла в левой стороне шкалы, очерченной синим цветом, и не переходила за красную черту. Ускорение не превышало предела, опасного для здоровья и жизни людей.
Наконец нужная скорость достигнута. Преодолевая тяжесть, давившую на руку, Медведев готов был нажать на красную кнопку, но тут почувствовал, как «ускорение» ослабило свои медвежьи объятия.
