— Кто умеет убивать? — спросил он.
Негр засмеялся, худой сказал:
— Наемник с метким глазом пользуется привилегиями у богача… Он живет в поселке, у него есть женщины, у него всегда водятся деньги в кармане и никогда не бывает, чтобы за ним числились долги. Но тот, кто годится только для плантации… В общем завтра ты сам все увидишь…
Теперь худой пугал его этим завтрашним днем: сеаренец поинтересовался, что же с ним будет. Любой из присутствующих мог бы ответить; взялся объяснить все тот же худой.
— Завтра рано утром приказчик из лавки позовет тебя и предложит забрать все, что тебе нужно на неделю вперед. У тебя нет инструмента — тебе понадобится приобрести его. Ты покупаешь серп и топор, покупаешь нож, покупаешь мотыгу… И все это тебе обходится в сотню мильрейсов. Потом ты покупаешь муку, мясо, кашасу, кофе на всю неделю. На еду ты истратишь десять мильрейсов. В конце недели тебе начислят заработанные тобой пятнадцать мильрейсов. — Сеаренец подсчитал про себя: шесть дней по два с половиной, пятнадцать, — и мотнул головой, соглашаясь. — У тебя останется пять мильрейсов, но тебе их не дадут, — они пойдут в погашение долга за инструмент… Тебе понадобится год, чтобы выплатить сто мильрейсов, причем ты не увидишь ни гроша. Возможно, к рождеству полковник одолжит тебе десять мильрейсов, чтобы ты истратил их с проститутками в Феррадасе…
Худой говорил полунасмешливо, с циничным и в то же время унылым, трагическим видом. Потом попросил кашасы. Пришелец из Сеара как будто онемел, он безмолвно смотрел на покойника. Наконец сказал:
— Сто мильрейсов за нож, серп и мотыгу?
Старик пояснил:
— В Ильеусе нож жакаре стоит двенадцать мильрейсов. В лавке фазенды ты его получишь не меньше, чем за двадцать пять…
— Год… — промолвил сеаренец и стал прикидывать, когда пройдут дожди в его родном краю, страдающем засухой. Он рассчитывал заработать здесь на корову и теленка и вернуться сразу же, как только первые дожди оросят раскаленную землю. — Год… — повторил он и взглянул на мертвого, который, казалось, улыбался.
— Это ты так думаешь… Еще до того, как ты закончишь выплату, твой долг уже увеличится… Ты приобрел холщовые брюки и рубашку… Истратился на лекарства, которые, помоги нам господи, обходятся очень дорого; ты купил револьвер — единственное стоящее вложение денег в этом краю… И тебе никогда не выплатить долга… Тут все в долгу, — и худой обвел рукой присутствующих — и тех, кто работал на «Обезьяньей фазенде», и тех двоих, что пришли с мертвецом из Бараунаса, — тут ни у кого нет никаких сбережений…
