Трейси быстро оделась, по дороге к дверям прихватила сумочку. Уже внизу, в коридоре, она вспомнила, что забыла ежедневник со всеми записями по свадьбе. Пришлось снова подняться на лифте, вбежать в квартиру и прихватить книжку, а затем устремиться наружу. В итоге Трейси опоздала всего на десять минут, хоть и задыхалась после пробежки от станции надземки до офиса Максин на Мичиган-авеню.
– Извините, ради Бога! – выпалила она, даже не присев. – Я поздно вышла, а тут пришлось возвращаться…
– Да не беспокойтесь, – махнула рукой Максин, выбирая из стопки файл Трейси. – Ну что, беремся за дело?
– Конечно.
Следующие сорок минут ушли на обсуждение деталей свадьбы. Трейси только и делала, что кивала, соглашалась и, в конце концов, подписала программу Максин. Она ни когда еще не видела настолько организованной женщины. Закончив дела, Трейси зашла в ближайший «Старбакс» и заказала там мятный чай и обезжиренную булочку с клюк вой, Трейси чувствовала себя ненамного лучше, чем с утра, наверное, нервы расшалились.
Было так приятно просто сидеть и ни о чем не думать. Трейси смотрела на людей, входивших и выходивших в двери кафе. Большинство посетителей казались ее ровесниками, некоторые вели на буксире детишек, кое-кто, похоже, направлялся на работу – Кейт называла такой стиль жизни «шагаем в ногу со временем».
Белокурая женщина лет тридцати, стройная, с модной стрижкой, перешагнула через порог кафе, ведя за руку трех годовалого ребенка. В черных брючках «Капри», в оранжевой блузке без рукавов и черных туфлях, загорелая, с плоским животом, женщина заказала кофе-латте, а для малыша – шоколадное молоко и булочку.
Мать с ребенком уселись на мягкий диванчик за соседний столик. Трейси с удовольствием смотрела на них. Мальчик уютно устроился у мамы под боком, и та дала ему в руку стаканчик с шоколадным молоком. Он чуть-чуть отпил, потом откусил от булочки. Пшеничные, как у матери, волосы малыша лежали гладко и блестели будто шелк.
Он заметил, что Трейси его разглядывает, и она улыбнулась. Ребенок вопросительно взглянул на маму и ответил незнакомке застенчивой улыбкой.
– Что за лапочка, – сказала Трейси его маме.
– Спасибо, – улыбнулась молодая женщина и ласково взъерошила волосы малыша – жестом, в котором смешались нежность, гордость и чувство собственности.
– Привет, – обратилась Трейси к мальчугану.
– Привет, – отозвался тот.
В этот момент появился мужчина под тридцать, чуть выше шести футов, с худым лицом и начинающими редеть волосами. В одной руке он нес газету, в другой – сумку от «Филдс».
