Что характерно, Гангстерс всегда назначал собрания на вечер первой пятницы месяца.
– Почему не на утро понедельника? Или не на любой другой вечер? – бурчала Кейт, жалуясь Дэнни. – Он же прекрасно понимает, что именно в это время нам противнее всего тут сидеть.
Итак, Гангстерс оседлал своего любимого конька. Он обвинил одного из младших партнеров в тугодумии, высмеял другого, якобы «совершенно неспособного переспорить полного идиота» на ходатайстве, а младшей компаньонке предложил поразмыслить: не стоит ли больше времени отдавать работе и меньше – красоте собственной прически? Гангстерс вздохнул, картинно закатил свои поросячьи глазки и продолжил освещение повестки дня:
– «Райт против Карвелло». – Он взглянул на Майкла Бау, который всего несколько месяцев как сдал экзамен на лицензию. – Это апелляция на ходатайство об обвинительном заключении. – Юрист помахал стопкой листов, скрепленных степлером. – Я попросил мистера Бау набросать краткое изложение дела, чтобы проверить, насколько хорошо он пишет.
Гангстерс сделал паузу, и Кейт незаметно покосилась на несчастного Майкла. Она знала его шапочно и по-настоящему никогда с ним не разговаривала – последнее, чего ей сейчас хотелось, так это очередного Майка, особенно из числа сослуживцев. Майк – тощий, глуповатого вида парень в больших очках – заметно нервничал.
Гангстерс снял очки и потер глаза рукой. Стояло гробовое молчание. Он снова нацепил очки на нос, взял отложенное было резюме дела и продолжил:
– И вот что я хотел бы узнать. Бау, вы когда-нибудь посещали курсы деловой переписки и университете Айовы? – Гангстерс смотрел Майклу в лицо, отчего тот совершенно потерял присутствие духа. – Или там уже отказались от преподавания такового предмета за ненадобностью?
Майкл заерзал на стуле.
– Конечно, я посещал эти курсы, – отозвался он несчастным голосом. – Это один из обязательных предметов.
– В самом деле? Хорошо. И насколько я понимаю, предмет входит в число экзаменов на лицензию?
– Да…
– Понятно. – Одним быстрым движением Гангстерс бросил листы через широкий стол, так что они приземлились прямо перед Майклом. Наверное, остальным предлагалось восхититься его меткостью. – К сожалению, я бы никогда не догадался об этом по вашему, – он скривился, будто подбирая нужное слово, – вашему… документу.
– Прошу прощения, – дрожащим голосом сказал Майкл. – Я что-то сделал не так?
– У нас сейчас нет времени, чтобы перечислять все упущения, но поверьте, таковых много, – огрызнулся Гангстерс. – Документ следует полностью переписать, хотя заметно, что автор не понимает основных принципов договорного права. Постарайтесь поработать над этим хламом, чтобы к среде на мой стол легла приемлемая версия.
