Я неожиданно вспомнил, что если мне нужны две тысячи долларов, то лучше соглашаться сразу.
Я повернулся на правый бок и приступил к выполнению своих обязанностей.
Внезапно я замер.
Что это?
Странно. Как это Кэнди снова стала девственницей?
Ладно, сейчас не время задумываться о таких пустяках. Кровать привычно затряслась, и я чуть не оглох от дикого визга.
Ну ладно, Кэнди всегда визжала.
Но стонала она чересчур возбужденно, слишком громко даже для Кэнди.
Одеяло взлетело в воздух.
Визг стал еще громче.
Связка ракушек на стене гремела, словно кастаньеты.
Раз!
Тело подо мной обмякло.
Ну, если Кэнди снова решила брякнуться в обморок, то это ее дело.
Я откинулся назад, на середину кровати. На какое-то мгновение мне показалось, что ракушки все еще стучат. Мне было их видно в свете уличных фонарей, который проникал через окно. Но побрякушки не шевелились.
Откуда же этот стук?
Зубы? Они на мгновение сверкнули в луче света из окна. Щипли стучит зубами?
Глупости! Она просто смеется надо мной.
Я повернулся и схватил ее.
Послышался звук, как будто кто-то в ужасе втянул в себя воздух.
Что опять задумала эта Щипли?
Какого дьявола? С каких это пор Щипли снова стала девственницей?
Очередные женские штучки. У них полно разных трюков про запас.
Вскрик!
Потом тяжелое дыхание в такт.
Стоны в такт!
Раз!
Одеяло слетело.
Послышался отчаянный вопль.
Тело обмякло, как мертвое. В уличном свете мелькнула рука и, свесившись с кровати, замерла.
Я очень удивился: какого дьявола мисс Щипли вырубилась?
И тут зажегся свет.
Я озадаченно огляделся.
С потолка свешивались микрофоны. На штативах стояли две телевизионные камеры, приспособленные для съемок в инфракрасном освещении.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалилась целая толпа.
Возглавляли ее мисс Щипли и Кэнди.
Я уставился на лицо той, которая все еще лежала подо мной. Глаза закатились, рот открыт, и нижняя челюсть отвисла. Это была крашеная блондинка!
Щурясь от света, я взглянул на другую девушку. У нее была мужская стрижка. Волосы с голубоватым отливом. Никакой косметики. Она играла роль мужа в лесбиянской семье. Глаза у нее были открыты, но зрачки закатились. Девушка пребывала в глубоком обмороке.
Мисс Щипли сдерживала толпу, которая напирала на кровать.
— Видите! Видите! — вопила мисс Щипли, стараясь перекричать шум. — Я же говорила вам, что бывает после настоящего секса. Теперь вы мне верите?
Я слез с крашеной блондинки, закутался в простыню по самую шею и рявкнул:
— Что все это значит, черт возьми?
