Это было так заученно и так формально, что Летти чуть не запрыгала. В ответ она пожала плечами, словно это ее нисколько не волновало. А на самом деле – волновало. Ей было ужасно обидно, что он не попросил разрешения увидеться с ней снова. И даже его прощальный взгляд она расценила как упрек за ее поведение в этот вечер.
Взбешенная, она повернулась на бок и уставилась в темноту магазина, затхлый запах обволакивал ее. Как Люси могла назвать его красивым? Ребята из их квартала были гораздо красивее и крепче сложены. С другой стороны, то, что Дэвид Бейрон был уже взрослым, придавало ему определенную привлекательность… О, все равно, теперь уже поздно. Она поспешила закрыть глаза, пока яркий утренний свет окончательно не лишит ее возможности заснуть.
– Мне следовало быть с ним более приветливой, – сказала Летти, меланхолично обмахивая пушистой щеткой вазы на пианино. Последние гости наконец разошлись, и после вчерашней толкотни квартира показалась ей огромной и пустой.
Все мысли Люси были сосредоточены на Джеке и на том, когда же он заговорит с отцом об их помолвке.
– Остается только ждать, – пробормотала она; ее руки, как автомат, быстро наводили глянец на полированном красного дерева обеденном столе.
Летти еще раз взмахнула щеткой.
«Может, он придет сегодня вместе с Джеком?» – подумала она с надеждой.
Джек приезжал каждое воскресенье, и они с Люси ехали на трамвае в парк Виктория – единственное мало-мальски приличное место в Ист-Энде для влюбленных парочек и семейных пикников. Там был загон для оленей, озеро с островом в центре, на котором была китайская пагода, огромный, разукрашенный викторианский питьевой фонтан, множество кустарниковых аллей и уединенных тропинок, футбольное поле и теннисные корты. Парк тянулся до самой Хакни Даун, почти выходя за черту города.
Когда Люси поцеловала на прощание Джека и вернулась в дом, ее глаза горели, а лицо пылало, и вовсе не от свежего воздуха. Мама мельком взглянула на нее и отвела глаза; лицо отца приняло встревоженное выражение.
Летти мечтала, чтобы и ее кто-нибудь пригласил в парк Виктория и чтобы у нее тоже были причины выглядеть такой взволнованной.
– Не думай, что я хочу его снова увидеть, – тем не менее пробормотала она.
– Я и не думаю, – в тон ей ответила Люси. – Ты ясно дала понять, что он тебя нисколько не интересует.
– Я не давала этого понять. Я просто не хотела, чтобы он думал, будто я брошусь в его объятия.
Она последний раз провела щеткой по вазе и занялась золочеными рамами двух картин, висевших рядом на стене около двери. Когда-то отец принес их из магазина, и, сколько Летти себя помнила, они всегда здесь висели, так что стена под картинами была более светлая, чем везде.
