– Что встал? Давай живее! Времени нет тормозить! – Потом немного подумал и, вылив воду на голову бойца, раздраженно добавил: – За дедушкой твоим присмотрят, обещаю. С Кирилловым твоим я тоже все решу. Как и договаривались, больше двух суток мероприятие у тебя не займет. Что еще?
– Я не умею стрелять! – сказал я. – Какой с меня толк, по-вашему?
– Не гони, парень! Беги, собирайся, а там посмотрим!
…В самолете, выруливающем на взлетную полосу, нас сидело четверо. Я, подполковник Кормухин, злой как собака, лейтенант Алексей Ребров по кличке Кость или Костян, всю дорогу от объекта мрачно щупавший свой затылок, при этом, как ни странно, глядящий на меня с уважением, и мулат Алонсо Гарибальди, отзывавшийся на кличку Гарик, в звании капитана. Два других бойца, признанные негодными к боевому выходу по причине травм, остались на объекте. Как по дороге на военный аэродром сказал Кормухин, еще два бойца подтянутся к нам уже в Хасавюрте…
В таком же камуфляже, как и у увешанных оружием офицеров, я чувствовал себя не в своей тарелке: мало того, что он сам по себе немного сковывал мои движения, так, кроме того, в разгрузочном жилете, надетом сверху, мне действовали на нервы гранаты и запасные магазины к автомату, лежащему рядом… Все равно, кроме как по телевизору, оружие я ни разу не видел и весьма смутно представлял себе, что с ним надо делать… Все мои попытки объяснить это Кормухину натыкались на глухое молчание, тоже меня порядком нервирующее… В итоге к моменту, когда взлетевший военно-транспортный «Ил-76 МД» лег на курс, я оставил эти бесплодные попытки и задремал, решив, что пару часов сна мне точно не помешают…
…Стоило нам приземлиться, как к рампе самолета подали внешне порядком помятый, но бодро рычащий двигателем наглухо тонированный джип «Тойота-Лендкрузер». Быстренько загрузив свои пожитки в багажное отделение, мы влезли внутрь, и машина резко взяла с места… А через два часа высадила нас на горной дороге километрах в десяти от ближайшего села… Подполковник, помахав нам рукой на прощание, тронул водителя за плечо, и джип, коротко рявкнув сигналом, быстро скрылся за поворотом…
К полевому лагерю Заурбека мы подошли через сорок часов марша по горам. Костян, Гарик и два бойца ГРУ, встретившие джип на месте высадки, в начале марша косившиеся на меня с плохо скрываемым презрением, постепенно переменили свое мнение: пусть автомат я нес как баба коромысло, но шел по лесу на порядок поувереннее, чем эти битые войной и жизнью волки. Да и выносливости мне было не занимать. Кроме того, я умел учиться… Гарик, в начале марша посвятивший пару часов разъяснению стоящей перед нами задачи, двигался за мной, замыкая маленький отряд. Один из бойцов ГРУ, отзывающийся на кличку Корень, шел метрах в пятидесяти впереди, а второй – быстрый, резкий, невысокого роста парень со шрамом на щеке, вообще никак не представившийся – двигался во главе отряда… Костян бесшумно пер за ним след в след, внимательно вглядываясь в местную растительность, именуемую почему-то зеленкой… А мне было скучно: судя по тем изменениям, которые на ходу внес в план, разработанный аналитиками Конторы в Москве Гарик, мне отводилась роль статиста: добраться, дождаться и не путаться под ногами. Что, скорее всего, было результатом моего заявления, что я не умею стрелять. Я, собственно, не протестовал: откровенно говоря, что-то доказывать в разговоре в мои привычки не входило… Но внимания к окружающему лесу я уделял ничуть не меньше моих товарищей… И держал себя на грани боевого транса…
