— Это лебеди, — ответил Харон. — Хотя необычные. Рассказать тебе одну историю?
— Ну конечно!
— Обычно считается, что лебедь — очень привлекательное создание. Но не все они таковы. Не стоит плакать над пролившимся молоком.[2] Этот лебедь жил в журчащем ручье. Он был говорящим лебедем, но говорил всегда только одно: «Не стоит плакать над пролившимся молоком».
— Необычная реплика, — сказал Одиссей. — Что же он имел в виду? И как получилось, что он говорящий?
— Говорить лебедь умел потому, — объяснил Харон, — что когда-то был прекрасным юношей. По-моему, это очевидно.
— Очевидно — если задумаешься, — сказал Одиссей. — А почему он все время говорил про молоко?
— Такова была его реакция на встречу с мелководьем. Видишь ли, лебеди очень своеобразно относятся к мелководью. Им неуютно и страшно на мелком месте, ведь там они не могут одновременно махать крыльями и грести лапами, а значит, не могут и взлететь. Для того чтобы взлететь, лебедю нужна глубина во весь его рост — от кончиков перепончатых лап до нежных белых перьев на затылке. Иначе им просто не вырваться из воды.
— А при чем тут молоко?
— Молоко приносила женщина, — объяснил Харон. — Она приходила к воде каждый день и приносила сосуд с молоком.
— Что это был за сосуд? — спросил Одиссей. Его всегда интересовали такие вот мелкие детали.
— Большая выдолбленная тыква с кривым узким горлышком. Женщина несла ее на одном бедре. Она очень хорошо смотрелась в такой позе, с выставленным бедром. Величественная молодая женщина. Можешь себе представить, какое впечатление ее выставленное бедро производило на деревенских парней.
— Каких парней? Я думал, там был только лебедь!
— Конечно же, там были и другие люди, — сказал Харон. — Просто я о них еще ничего не говорил. Не могу же я рассказывать про всех одновременно! Так на чем я остановился?
— На деревенских парнях, — напомнил ему Одиссей.
— Я помню. Очень милые были ребята. Обоим по восемнадцать. Приехали на лето к своему дядюшке-фермеру.
— А как их звали? — спросил Одиссей.
— Кастор и Поллукс.
— Похоже, я их знаю, — пробормотал Одиссей. — Они ведь как-то связаны с Еленой Троянской, верно?
Муза, взгляни благосклонно на наши усилья! Рты наши песней наполни и священным безумьем сердца. Ибо мы пытаемся ни больше ни меньше, как поднять один из великих вопросов и поговорить об Одиссее, об этом боге среди людей, о любопытном герое-человеке с его причудами, и недостатками, со всем тем плохим и хорошим, что в нем заложено. Вот кто сейчас занимает наши мысли, и мы уснем спокойно, если это все, что можно о нем сказать. Или лучше, пока стрела еще летит, продолжим наши рассуждения об Одиссее, герое множества удивительнейших историй. И сами попробуем рассказать о нем что-нибудь.
