За столиком у самых дверей сидел мужчина и улыбался мне. Я чисто механически улыбнулся в ответ и увидел, что передо мной никто иной, как Форстер. Он тоже как раз закончил трапезу. Настроение у меня резко упало.
— Мистер Най, — сказал он, — можно вас на минуточку?
— Что вы хотите? — спросил я, держась на дистанции.
— Ну, что вы? — протянул Форстер. — Я же не кусаюсь. Вы что думаете, что я прямо тут, в ресторане, начну в вас палить из автомата?
— Пожалуй, пистолет с глушителем будет предпочтительнее, — посоветовал я ему.
— Нет-нет, только не здесь, — покачал головой Форстер, — только не в «Леоранди». — Он улыбнулся мне, желая показать, что такова уж его прихоть. — Этот ресторан считается в Венеции лучшим местом встреч с агентурой, поэтому все секретные службы объявили его «шпионским заповедником». Кроме албанцев, разумеется, но они не в счет. Да, албанцев сюда, впрочем, и не пускают.
— Интересно было узнать местные обычаи, — сказал я, присаживаясь за стол.
— Мы стараемся соблюдать приличия. Бокал вина?
— Нет, благодарю вас.
— Вы осторожничаете не там, где надо, — заметил он.
— О чем вы хотели со мной говорить?
— О вашем отъезде.
— А я что, куда-то собираюсь ехать?
Форстер вынул из кармана продолговатый конверт и бросил его на стол.
— Здесь пять тысяч американских долларов. И билет до Парижа, рейс 307 авиакомпании «Алиталия». Место вам забронировано, вылет через час.
— Как здорово вы все продумали, — сказал я, но к конверту не притронулся.
— Я люблю оказывать людям услуги, — заявил Форстер. — Есть у меня такая страсть. Кроме того, вы отплатите мне за эту услугу. Вы скажите мне, где искать Кариновски, и, тем самым, избавите нас от неприятной необходимости убить вас.
— Пять тысяч долларов, — не маловато ли за все про все? — осведомился я.
— Я полагаю, это и так слишком щедро с моей стороны. Для меня ваш отъезд уже не столь важен.
— Ну, раз вам все равно, то я, пожалуй, останусь.
Форстер скривился и сказал:
— Нет, вообще-то мне не все равно. Конечно, я бы предпочел, чтобы вы дали мне нужную информацию, а потом уж уехали. Но если вы откажитесь, то невелика беда. В данной ситуации ваша роль, мистер Най, слишком ничтожна.
— И эта ничтожная роль оценивается в пять тысяч долларов, — заметил я.
— Ну, вы понимаете, конечно, что деньги — лишь дань уважения, небольшая компенсация, чтобы подсластить горечь поражения. Мы же с вами оба профессионалы, давайте здраво осмотреть на вещи. Мы знаем, что война состоит из многих сражений; если ситуация склыдвается неблагоприятно, умный солдат отступит, не испытывая при этом угрызений совести. Мы ведь должны следовать логике конкретной ситуации, а не руководствоваться сиюминутным настроением. Кроме того, мы умеем смотреть фактам в глаза.
