— Простите, мистер Форстер, — сказал Карло.
Человек на балконе кивнул и продолжил, обращаясь ко мне:
— Заходите, мистер Най. Мы можем обсудить наши дела в более приятной обстановке.
Он развернулся и исчез с балкона. Карло и Беппо, встав по обе стороны от меня, направились ко входу в мастерскую. Водитель достал из кармана кусок замши и начал протирать капот своего автомобиля.
— Добро пожаловать в солнечную Италию! — сказал Форстер.
— Очень рад здесь оказаться, — отвечал я. Но чувствовал я себя далеко не так беспечно, как хотел показаться.
Мы сидели в большой, мрачной комнате на втором этаже. До этого Карло и Беппо обыскали меня, но оружия не нашли. Форстер отпустил обоих. Не знаю, был ли у него самого револьвер, но походил он на человека, которому такие игрушки без надобности.
Я узнал его сразу по фотографии из досье. Резкие, даже грубые черты лица, широко поставленные глаза, открытый взгляд, едва заметная усмешка все было на месте. К чему я оказался не готов, так это к его размерам. Согласно описанию, его рост должен был составлять шесть футов два дюйма, вес — 220 фунтов. Сейчас я дал бы ему фунтов на тридцать больше, да и выше он был не меньше, чем на целый дюйм.
Одним словом, он был верзилой. В досье говорилось о том, что он помешан на спорте, является чемпионом по стрельбе и имеет черный пояс по карате. В этих обстоятельствах я принял правильное решение не набрасываться на него, чтобы задушить или покончить со всем разом.
— Вы не поверите, мистер Най, — сказал Форстер, — с каким нетерпением я ждал нашей встречи.
— Неужели?
Форстер кивнул.
— Я и представить себе не мог, что когда-нибудь буду сидеть рядом со знаменитым Агентом Х.
Дело принимало скверный оборот. Полковник Бейкер извлек немалую выгоду из созданного его воображением суперагента, но мне это не обещало ничего хорошего.
— А кто это — Агент Х? — спросил я.
Форстер покачал головой и сказал:
— Простите, старина, но надо смотреть правде в глаза — ваше прикрытие лопнуло. Я понимаю, что это неприятно слышать человкеку с вашей репутацией, но таковы факты.
Это было более чем неприятно, но я решил ни в чем не признаваться.
— Не знаю, о чем вы говорите.
— Просто скажите мне, где можно найти Кариновски.
— Был бы рад вам помочь, но я не знаю никакого Кариновски.
— Значит, отказываетесь говорить?
— Как я могу рассказать вам о том, что мне неизвестно?
Форстер поджал губы и задумался над моими словами. Судя по акценту, он был немцем или австрийцем. Он пытался вести беседу непринужденно, но со скрытой угрозой в голосе. Возможно, его обучили этому здесь, в Италии. К сожалению, речь его была просто грубой. Изящное фехтование словами не было его стилем, он предпочитал дубину. Присущее ему тевтонское чувство юмора многие расценили бы иначе. Я посчитал его фигуру столь же нелепой, сколь и смертельно опасной.
