— Я всегда считал, что Хаос, как бы отвратителен он ни был, хоть что-то все же иногда создает, — произнес Корум. — Но то, что я вижу здесь, совершенно ужасно…
— Это как раз то, что происходит с любой страной, где Хаос исторгает из себя свое очередное творение, вернее свою очередную мерзость, — ответил ему Джери. — В конечном итоге Хаос несет гораздо более глубокий застой и упадок, чем то, что он более всего ненавидит в деяниях Закона. Поэтому Хаос и должен все время стремиться ко все новым и новым бессмысленным чудесам, к новым пустым сенсациям. Так будет продолжаться до тех пор, пока само понятие о том, что такое истинное чудо, истинное творение, окончательно не забудется, а от самих творений не останется и следа.
Когда их наконец сморила усталость, они улеглись прямо на голых камнях. А когда проснулись, то обнаружили, что в окружающем их мире изменилось только одно: черные птицы, явно осмелев, летали теперь совсем близко, прямо у них над головами.
— Чем они, интересно, тут живут? — подумала вслух Ралина. — Кругом ни растений, ни дичи… Чем они питаются?
Джери выразительно посмотрел на Корума. Тот лишь пожал плечами.
— Вставайте, — сказал он. — Пора в путь. Время, конечно, вещь относительная, но у меня такое ощущение, что, если мы не поторопимся с выполнением нашей миссии, Лиум-ан-Эс погибнет.
Черные птицы между тем кружили уже совсем низко. Путники могли различить их кожистые крылья и тела, их маленькие алчные глазки и длинные острые клювы
Внезапно крылатый кот, по-прежнему сидевший на плече Джери, издал пронзительный вопль и выгнул спинку дугой. Он тоже смотрел на черных птиц.
Путники продолжали свой нелегкий путь через нагромождения скал, пока не достигли подножия гор. Отсюда дорога круто пошла вверх.
Горы нависали над ними, как огромные спящие чудовища, которые, казалось, в любое мгновение могут проснуться и пожрать их. Склоны их были гладкими и скользкими, поэтому Коруму и его спутникам приходилось карабкаться вверх осторожно и медленно.
А черные птицы все продолжали кружиться у них над головой. У путников не было никаких сомнений, что стоит им опять заснуть, и птицы тут же нападут. Мысль об этом заставляла их идти все дальше вперед.
Резкие крики птиц становились все громче, все настырнее. Путники уже слышали, как хлопают их мерзкие крылья, но они не глядели вверх, экономя силы, которых и так оставалось совсем немного.
Они пытались найти хоть какое-нибудь убежище, какую-нибудь пещеру среди скал, где можно было бы укрыться и немного передохнуть, не опасаясь нападения птиц. От усталости они уже начинали задыхаться, и их хриплое дыхание и шарканье подошв о камни смешивались с резкими криками черных птиц.
