Подопечные Марго нырнули в самый центр этого хаоса, на ходу расчехляя свои камеры. Собственно, проталкиваться им не было необходимости, поскольку они следовали по пятам за здоровяками из охраны. Марго выругалась про себя и устремилась за ними. Толпа уже сомкнулась, но маленький рост и ловкость прирожденного акробата помогали ей скользить вперед, почти не отставая. Мгновение спустя свет выключился, погрузив во мрак всю Центральную. Марго остановилась — вернее, попыталась это сделать. Прежде чем ей это удалось, она столкнулась по меньшей мере с полудюжиной визжащих людей. Со всех сторон слышался перепуганный плач, заглушаемый ревом неугомонных сирен.
Марго стояла, задыхаясь и вспотев от волнения. По коже бегали мурашки — сказывался подсознательный страх темноты. Мимо в черноте грохотали башмаки — Марго испугалась, но тут же сообразила, что те странные шлемы на подчиненных Майка Бенсона оборудованы новыми приборами ночного видения. Через несколько минут, показавшихся ей часами, снова начали загораться огни. Марго даже пришлось зажмуриться. Сначала осветился Новый Эдо в дальнем углу станции, потом анахронистский Камелот и Внешняя Монголия с противоположной стороны, за изгибом длинной площади, следующей рельефу скалы, к которой лепился ВВ-86.
Насмерть перепуганные туристы жались друг к другу. Марго огляделась по сторонам в поиске своих подопечных и в конце концов заметила их в толпе. Они целеустремленно двигались к центру всего этого безобразия. Она выругалась по-латыни (выражение заставило бы покраснеть и Цицерона) и рывком догнала их.
— Вы что, спятили? — выдохнула она. — Вам туда нельзя!
Доминика Нозетт сочувственно улыбнулась ей:
— Деточка, никогда не говорите репортеру, чего ему нельзя делать: слово «нельзя» нам незнакомо.
И тут они оказались в зоне разрушений. Ничего не скажешь, они обставили «Радио-TV Шангри-ла», местную службу теленовостей, по всем статьям. Доминика и Гай вовсю вели съемку, когда остальные репортеры только-только начали подтягиваться к месту происшествия. Только тогда Марго заметила кровь и осколки костей.
«Боже мой…»
Пока репортеры брали интервью у потрясенных свидетелей, парни из Безопасности упаковывали в пластиковый мешок изрядно изувеченный труп. Марго не впервые доводилось видеть мертвое тело. Далеко не впервые. И уж по сравнению с убийством ее матери все остальное не должно было бы ее потрясать. Но кровь расплескалась по «золотой» брусчатке Эльдорадо, стекая ручейками по щелям между камнями. И если глаза в тот краткий миг, когда она заглянула в мешок, не обманули ее — то этого человека убили, выстрелив в упор ему в лицо.
