– В последний момент, без сомнения, – сказал он тем же тоном. – Я привел бы нотариуса и сам служил бы свидетелем при составлении вашего завещания. Должно быть, вы считаете меня очень неловким и неспособным заботиться о больных!
– Зачем вас огорчать видом моих страданий? – ласково сказала она.
– Вы думаете, что я со своей стороны не страдаю, когда не вижу вас? – запальчиво воскликнул господин де Ливри.
Без сомнения, он хотел продолжать и высказал бы ей все, что так долго накапливалось у него на сердце, но Елена, все еще стоявшая на том месте, где он ее остановил, прервала его:
– Позвольте мне сесть, мой друг, – пробормотала она. – Я еще очень слаба.
– Ну конечно! – воскликнул он. – Присядьте; я держу вас на ногах, да еще делаю упреки…
Он усадил ее, подложил ей под ноги вышитую подушечку и сев рядом, сказал почти отеческим тоном:
– Ну, что с вами было?
– Крайняя усталость, упадок духа, полное истощение физических и моральных сил.
– Что же думает по этому поводу врач?
– Он тут ничего не сделает, я его даже не звала.
– Однако ж, вам надо лечиться.
– Зачем? – сказала она унылым тоном.
– Как зачем? – сказал взволнованно господин де Ливри. – Когда вы больны, то не принимаете, а когда вы не принимаете, я… сам делаюсь больным.
Она посмотрела на него и нежно сказала:
– Значит, вы так привязаны ко мне?
Какой упрек в адрес отсутствующего заключался в этой фразе!
Сколько боли крылось в коротком слове: «вы»! Но барон не понял ее чувства или сделал вид, что не понял, и ответил на то, что относилось к нему лично в словах графини:
– Привязан ли я к вам? О! И вы еще спрашиваете! Пять лет я посещаю этот салон, пять лет я не провожу дня, не повидавшись с вами. Я знал вас еще маленькой девочкой; я баловал вас тайком от ваших родственников… Позже я захотел вам выбрать мужа, – у меня оказалась несчастливая рука, но, по счастью, вы недолго мучились и теперь стали вдовой. Наконец, я готов сделать для вас все, что вы пожелаете, если понадобится, я принесу свою жизнь в жертву вам! И вы еще спрашиваете, неблагодарная, привязан ли я к вам!
– Я больше не буду вас об этом спрашивать и не буду в вас сомневаться, – сказала Елена, протягивая руку барону. – Не сердитесь на меня, в последнее время я сомневаюсь во всех и даже в самой себе. В будущем я обещаю вам верить, одному вам, и если мне придется снова заболеть, вы будете обо мне заботиться.
– Правда? – воскликнул господин де Ливри, просияв. – Тогда болейте, сколько пожелаете, не вижу этому препятствий.
