Однозначного ответа родить не удалось, но начали возникать версии.
— А что, если постарались все-таки наши конкуренты? Или рэкетиры? — вопросил Редькин по существу безадресно, в пространство, но получилось невольно продолжение все той же дискуссии с Маринкой: КГБ это или просто знакомые?
Супруга вдруг согласилась, не уточняя на каком слове останавливает выбор:
— Правильно. Ты никогда не умел договариваться с людьми. Это Жорик.
— Почему Жорик? — вздрогнул Тимофей. — Я с Жориком полностью рассчитался. Да и было это уже три года назад. Чепуха! Скорее уж Данила.
— Данила?! — не поверила Маринка.
И Тимофей досадливо поморщился. Как это он неосторожно сболтнул! Ведь никогда же не рассказывал жене, что довольно грубо кинул Данилу в девяносто четвертом, уходя из его фирмы. Все-таки Даня был другом детства Маринки, мальчишкой с её двора.
— Данила добрый, он мухи не обидит, — сказала Маринка рассудительно.
— Да, конечно, — сразу кивнул Тимофей и от греха подальше выдвинул следующую гипотезу. — Ну, а Меуков и его команда? Не могут это быть их происки?
— Меуков? — Маринка начала смеяться. — Они же все там шизы! Как они могли въехать в нашу лапочку? Придурки распоследние! Да ни один из безумных друзей Меукова машину водить не умеет.
— Один умеет, — вспомнил Редькин.
Потом окончательно сник и проговорил:
— Тогда я ничего не понимаю. Зачем мы им нужны?
— Кому? — ядовито поинтересовалась Маринка.
— Ну, хотя бы мальчишкам этим в «волжанке», или, в конце концов, Игорю и Феде.
— Этим-то мы точно не нужны, но у меня есть ещё несколько интересных предположений, — сказала Маринка.
— Не надо, — слезно попросил Редькин.
И тут снова зазвонил телефон.
— Я сейчас подъеду, — сообщил суровый голос вместо «здрасте».
Редькин сразу узнал его. Опасно не узнавать человека, которому денег должен. И это был не Артем, а кредитор более серьезный, компаньон Редькиных по выпуску последней книги. Со странным именем Бенцион и ещё более странной фамилией Калькис. Такому негоже отказывать, ведь сохранялись пока хорошие отношения и надежда на совместную допечатку тиража, не говоря уже о следующих книжках популярного эзотерического цикла. Калькис владел солидным собранием всей этой белиберды и, что особенно ценно для нашего времени, поддерживал постоянные контакты с зарубежными друзьями, задвинутыми на той же шизоидной тематике. Но главное, Беня Калькис умел за символические деньги, а то и вовсе бесплатно получать от тамошних авторов соответствующие бумаги с разрешением на публикацию в России их безумных трудов. В общем, грех было терять такого компаньона, и Редькин дал согласие на приезд.
