Наш рассказывал, что основное занятие баюнов, можно сказать, их «национальное» ремесло – бродить по свету, слушать песни и предания, а потом намурлыкивать их волхвам-сказителям. Благодаря этому, кстати, и достигается удивительная точность в передаче сюжетов из поколения в поколение. В последние века, с развитием письменности, стали поговаривать, что труд баюнов больше не нужен… Но говорящие коты не сидели сложа лапы, приспосабливались. Грамоту изучали, основы публицистики и литературного творчества. Уже сейчас многие устраивались в монастыри – центры грамотности, сперва простыми мышеловами, а потом, когда убеждали монахов, что к нечистой силе отношения не имеют, помощниками летописцев и переводчиков.
То есть профессиональные разговоры в их среде должны быть делом обычным.
Но вот так, в естественных условиях, если не о работе – о чем они могут говорить?
Послушать бы…
Я с шумом вынырнул, отдышался и вскарабкался на плот.
– Как водичка? – осведомился Платон, не отрываясь от починки удилища.
– Чудо как хороша!
Не знаю, о чем беседуют между собой говорящие коты, но, вполне возможно, и они испытывают потребность время от времени обмениваться ничего не значащими фразами и вполне очевидными сведениями. Такие разговоры часто раздражают, но иногда кажутся естественными, как дыхание.
Нам было хорошо. Окончательно и бесповоротно наступил теплый сезон, море стало ласковым, солнце пьянило, курортная нега окутывала с ног до головы. Мы были добры и вежливы друг с другом.
– Рудя, айда вперегонки!
– Я есть Рудольф, – напомнил Цвейхорн, лежавший нас другой стороне плота в одних подштанниках, но в тени тента – принимал воздушные ванны. Загорать он не любил, в среде аристократии загар считается уделом грязных простолюдинов, а дворянам подобает аристократическая бледность. Лицо и руки у него, впрочем, загорели противу всякого желания, прямой арийский нос даже облез.
– Ну Рудольф, – согласился я. – Вперегонки-то поплаваем, а, херр браве риттер?
– Риба распугаем, – с ленцой отнекивался он.
– Поплавай, Рудольфий, – вздохнул Платон, откладывая удочку. – Новую лесу крутить надо, энта никуда не годится.
– Ты нечестен плавайт!
– Чего это нечестно? Выигрываю? Так тренируюсь больше – тебе бы, кстати, тоже не помешало. Физподготовка у вас, у браве риттеров, прямо скажем, не на высоте. Сила есть, а ловкости никакой. Айда, поразвиваемся!
– Ага, а ты опять будешь дергать нога!
– Рудя, ну я ведь уже обещал, что больше не стану…
