Мальвик Следопыт, человек, член партии Первопоселенцев, выкрикнул:
— Я думал, что за торговлю рабами полагается смерть.
Дюжина соратников зашикала на него.
— Ни один отец не захочет отправить на плаху своего единственного сына, — откровенно ответил Кит-Канан. — Вина Ульвиана неоспорима, но вместо бесполезной смерти я решил преподать ему урок сострадания. Я верил, и сейчас верю, что, испытав жуткие тяготы рабской жизни, он больше никогда не будет считать людей скотом, который можно покупать и продавать.
Мускулистое тело Кит-Канана казалось высеченным из мрамора или дерева. Его благородное лицо производило такое сильное впечатление, что некоторое время никто не осмеливался заговорить.
Наконец тишину нарушила Иртения.
— Великий Пророк, как долго принц Ульвиан будет оставаться в Пакс Таркасе? — спросила она.
Слова эти, произнесенные негромко, но с силой, услышали все присутствующие.
— Я решу это сам, — ответил Кит-Канан, глядя ей в глаза.
— Это несправедливо! — возразил Клованос. — Чтобы родной отец заставил принца крови работать на него в качестве раба! Вот и кощунство, за которое боги карают нас!
Остальные Верноподданные подхватили эти слова, и в зале эхом отдавались их гневные выкрики.
— Величайший, ты не вернешь принца обратно? — спросил Ксиксис.
— Я этого не сделаю. Он живет там всего несколько недель, — заявил Кит-Канан. — Если я освобожу его теперь, то он лишь утвердится в мысли, что высокие связи могущественнее добродетели.
— Но он же твой наследник! — настаивал Клованос.
Кит-Канан крепче схватил свой жезл, сжав другую руку в кулак.
— Это решать мне! — заявил он, и голос его, звеня, разнесся по залу. — Это не ваше дело!
Все возражения и обвинения разом стихли. Пылающий взор Кит-Канана прикован был к несчастному Клованосу. Сенатор, дрожа от гнева, злобно смотрел на своего государя. Прервав напряженное молчание, Ксиксис елейно произнес:
— Мы, естественно, заботимся о безопасности и будущем королевского дома. У тебя, Величайший, нет другого наследника.
— Лучше бы вы, господа, тратили свое время на то, чтобы найти способ успокоить простой народ и помочь ему, а не вмешивались в воспитание моего сына! — Кит-Канан развернулся на пятках, широкими шагами направился к двери и исчез.
Так как Пророк забрал с собой жезл, сессия Талас-Энтии считалась оконченной. Сенаторы заполнили проходы между рядами, собираясь небольшими группами, чтобы обсудить позицию Кит-Канана.
Между Клованосом и Ксиксисом споров не возникло — оба эльфа пребывали в полном согласии.
