– Да, да, – проговорил я, заикаясь. – Это старый Гарнес. Здесь лежит старый Гарнес. Но, Боже праведный, ведь он утонул четыре года назад!
– Но окончательно умер только сейчас, – заметил Асбьёрн Краг.
Детектив осторожно взял меня под руку.
– Держитесь, – сказал он. – В самом деле нервы у вас вконец расшатаны.
Губы мои стали холодными, я ощутил в затылке странное тепло и шум, признаки приближающегося обморока. Я огляделся вокруг. Окружающий меня пейзаж приобрел прямо на глазах удивительные очертания. Я понял, что это рассвет. Сияние грядущего дня длинными полосами вытянулось над плоскогорьем, достигло леса, позолотило стоявшие впереди сосны. Я посмотрел на убитого и на Асбьёрна Крага, потом взгляд мой направился через плоскогорье. Я ничего не понимал, несколько секунд двигался, как во сне, но одновременно мой мозг работал и впитывал впечатления. В память мою врезалось необычное зрелище восхода солнца, оно отпечаталось там за долю секунды. Небо на востоке перестало быть небом, вместо него была бездна света, ведущая к непостижимо отдаленным мирам. На горизонте мощные тучи стали распадаться, отделяться друг от друга и в своем фантастическом движении напоминали причудливых зверей с огненными гривами, пламенем под крылатыми копытами, какое-то проказливое стадо, которым солнце управляло своими сверкающими лучами. Это была золотая упряжка дня. А затем на горизонт выкатилось с громким стуком само солнце…
…голос Асбьёрна Крага слышался где-то далеко-далеко.
Я находился без сознания несколько часов. Очнулся я сам, лежал на телеге и чувствовал себя совершенно разбитым. Послышался чей-то голос, и я увидел знакомое лицо. Это был ленсман.
– Ну, вы пришли в себя, – сказал он, – Лежите спокойно. Сейчас будем на месте.
– Который час? – спросил я.
– Семь, – ответил ленсман. – Семь утра?
– Да, – ответил он.
Ночное происшествие продолжало оставаться для меня загадкой. Но у меня не хватало смелости спросить о нем. Я не знал, не снилось ли мне все это, не был ли я болен.
– Где Асбьёрн Краг?
Ленсман мотнул головой в сторону.
– Там… – сказал он. – На плато.
Значит, я действительно все это пережил. Приподнялся на телеге. Мы ехали уже вдоль моря, где люди суетились около своих лодок, скоро мы достигли моего домика. Чувствовал я себя очень изнуренным, мечтал о постели, о долгом-долгом отдыхе.
Я испытывал отвращение к собственной слабости и поэтому сам слез с телеги. Когда вошел в домик, заметил, что стоявшая на столе лампа по-прежнему горит. Я погасил ее и направился к кровати. Когда я проснулся в четверть первого, в моей комнате сидел Асбьёрн Краг.
