"И как ваш начальник это объяснял?"
"Говорил, что нечисто здесь", – усмехнулся Паттерсон. – "Он нам много чего еще рассказывал, да подзабыл я. Единственное, что мне тогда запомнилось: он тогда за кружкой пива проболтался, что видел как-то хозяев этого дома. Давно, еще когда мальчишкой был во время первой войны".
"И?" – от напряжения я подалась вперед. – "Какие они были?"
"Они на лошадях ехали к тому камню, ну, который стоит отдельно, чуть подальше от круга. Двое их было, мужчина и женщина. Он – мрачный, черный такой, а она – тихая, бледная, ни слова не говорила. Они проехали дальше, к Флауэрмуру, а потом исчезли вместе с лошадьми. Как привидения".
"Может, это и были, хм-м-м-м… призраки?" – не очень уверенно предположила я.
"Да нет, старик Мерридью божился, что это настоящие люди были, из плоти и крови. Одна лошадь у них старая совсем оказалась, он на ее сопение тогда и обернулся".
"А можно поговорить с вашим инспектором Мерридью? Вдруг он вспомнит еще что-то важное?" – я замерла в предвкушении, но Паттерсон покачал пепельной шевелюрой.
"Сожалею, мэм, но Джек Мерридью умер этой весной. Теперь у нас за главного старший инспектор Кэллахан, а тот на дух не переносит разговоров о нечистой силе, говорит, что этим только старые бабки страдают…" – он вздохнул, видимо, вспоминая о нелегких перипетиях в отношениях с начальством, и добавил. – "Ну, а потом я от стариков ньютон-эбботских и услышал, что в этом доме кто-то не своей смертью умер".
"А ребенок?" – я затаила дыхание. – "В этом доме жил еще ребенок. О нем вы ничего не знаете?"
"От вас – впервые, мэм, честное слово! Забавная картинка", - Паттерсон усмехнулся, еще раз взглянув на ехидную физиономию вороны. – "Умненькое дитя было у здешних обитателей".
Я встала, покопалась в ящике комода, достала свернутый пергамент и протянула его Паттерсону.
"А что вы на это скажете?"
Сержант Паттерсон изучал пергамент минут десять, кажется, только что не обнюхивал его. Наконец, он спросил:
"И у вас нет никаких предположений о том…" – продолжить он не рискнул. Видимо, язык заплетался.
"Я не знаю, кто мог писать простые записки на такой бумаге, если вы это имеете в виду".
"А что такое трансфигурация?"
"М-м-м… Я уже думала об этом. Изменение формы, наверное".
"Я заберу это с собой", - сержант осторожно скатал свиток и перевязал ленточкой. – "Пакет у вас найдется? Лучше несколько".
Я поковырялась в шкафу и протянула ему обертки от коробок с печеньем. Сержант осторожно упаковал в них пергамент и рисунок и обернулся ко мне.
