И попытался представить, как это будет выглядеть, когда ноги в уши вставят, и все ребята тоже задумались.
— А сейчас, — прокричала Алевтина Дмитриевна, — Ира Осипян скажет ответное слово нашим дорогим шефам!
Ирка у нас всегда приветствия говорит. И сейчас она шустрой походкой вышла к флагштоку, на котором развевался только что поднятый алый флаг.
— Во! — говорю. — Сейчас пластинку заведёт. Ирина-Мальвина, как будто балерина.
Тут меня Серёга как треснет по затылку. Я маленького роста, так меня всегда вперёд ставят, а Серёга длинный, как жердь, — сзади. Он в Ирину-Мальвину с первого сентября влюбился. И теперь кто про неё что скажет сразу драться лезет.
— Ах ты! — повернулся я. — Жених и невеста, тили-тили тесто!..
Но мне неудобно с ним драться: он дылда, я — маленький. Пока я его за рубаху схватил, он мне ещё в лоб кулаком попал. Я в него вцепился — ногами пинаю. Алевтина подскочила. Стала нас растаскивать.
— Как твоя фамилия?
— Хрусталёв, — говорю.
— Выйди из строя! Будешь накалам! А ещё октябрёнок — будущий пионер.
— А Кирьянов первый начал, — Липский пищит.
— И Кирьянов — выйди из строя! Стыд какой! Перед шефами драку затеять!
Тётка с пером — это она шеф — головой качает, перо на шляпе качается.
— Ай-яй-яй! Как не стыдно! Ну-ка, сейчас же проси прощения.
— И не подумаю! — говорю.
— Ах! — говорит тётка. — Такой маленьким, а уже такой упрямый. Нужно о его поведении родителям сообщить!
Ирка видит — такое дело. Как завопит пронзительным голосом:
— Дорогие наши шефы! Хочется от всей души, от всего сердца сказать вам огромное спасибо…
Тётка с пером заулыбалась, Алевтина салют пионерский отдала. Главное, от меня отстали.
Стою я перед строем, как пугало, и думаю: «Зачем я в этот лагерь согласился ехать? Жил бы себе дома! Это всё мама: „В лагере воздух, ты загоришь, окрепнешь…“ А бабушка говорит: „Там питание“. Но я не из-за питания поехал. У нас комната маленькая. Маме чертёжный станок поставить негде. А у неё в этом году диплом! Если же я в лагерь поеду, то можно мою кровать вынести, и тогда чертить будет свободнее… Вот поэтому я и согласился, а не потому, что питание».
Я стою перед строем. Ирка стихи читает про счастливое детство. По моей сандалии муравей бежит. Я стою наказанный, а он бежит. Он бежит куда хочет, потому что он не наказанный! Рядом с муравьем две капли упали. Это у меня из глаз. Меня же первый раз в жизни наказали! Меня никогда раньше не наказывали.
