Петр Михайлович сел на свое место.
Слушая выступления академиков, вопросы и реплики с мест, предназначенные для выступавших, Наркес одновременно обдумывал ответы, главным образом на возражения Сартаева. «Обычно он очень осторожен, – думал он, – но сегодня пошел напрямую. Почувствовал, что это последняя возможность подсечь меня. Даже мягкая завуалированная форма не могла скрыть резкости его выступления. И слова-то нашел самые страшные, подсказанные вдохновением ненависти. Надо будет толково, не торопясь и не горячась, что всего труднее, выступить по существу».
Когда все академики высказались, Наркес взял слово для ответного выступления.
– Я глубоко благодарен, – начал он, – всем выступившим здесь товарищам, которые проявили полное понимание и выразили готовность помочь мне в трудном начинании. На мой взгляд, в проблеме значительного усиления человеческих способностей важна именно сама возможность подобного открытия в будущем. Что же касается частностей, связанных с решением этой проблемы, то я глубоко убежден, что человечество будущего сумеет использовать это открытие в пределах разумного. Я уже не говорю о том, что развитие науки вообще невозможно остановить. Вместе с тем мне хотелось бы ответить и на возражения отдельных товарищей. Одаренные люди не станут гениальными роботами, о которых часто пишут фантасты. В жизни все происходит проще и сложнее, чем в выдумках фантастов. Проще потому, что жизнь отметает все их хилые и умозрительные досужие вымыслы. Сложнее потому, что цивилизация будущего будет развиваться по своим внутренне необходимым законам, не вмещаясь в прокрустово ложе их куцых почти всегда предсказаний.
Из истории прошлых войн человечества мы знаем, что существовали люди-торпеды, люди-мины, люди-гранаты. Видимо, эти отдельные случаи человеческой истории дали повод кое-кому полагать, что могут существовать и люди-роботы. Но мы так же хорошо знаем о том, что если отдельные люди и становились таковыми, то только в результате операций, отнимающих разум, одной из которых является лоботомия – рассечение лобных долей мозга. Наша же задача – усилить этот разум в максимальной степени на благо самого же человека. Я убежден, что вместе с колоссальным ростом интеллекта индивидуума в такой же степени обострятся все его нравственные понятия и побуждения. Я глубоко убежден в том, что, если когда-либо открытие, о котором мы сейчас говорим, будет совершено, то все мы станем свидетелями огромного нравственного мира этих людей. Так что о гениальных роботах, полностью лишенных какой бы то ни было нравственности, не может быть и речи. Более того, общество будущего, населенное сотнями, тысячами талантливых людей, каждый из которых будет совершенной и гармонически развитой личностью, мастером и виртуозом своего дела, как хорошо сказал об этом Карим Мухамеджанович, видится мне более совершенным в нравственном и духовном отношении, чем наша современная цивилизация.
