Более того, Ладонин один раз лично с ним общался, хотя Ребус, возможно, этого и не помнил. Это было давно. Тогда, когда заборы вокруг «Крестов», где временно чалился его старший брат, «были высокими». Игорь нелегально пришел в изолятор к Ладоге, которого по такому случаю вывели в гараж. Туда же в какой-то момент заглянул и Ребус. (Уж по какому такому делу, и тогда, и сейчас неведомо.) Однако Игорь запомнил, как после келейного разговора при, если можно так сказать, расставании Ребус сунул Ладоге мешочек из полиэтилена с чем-то черным.
– Это чего? – спросил Ладога.
– Кайф.
– Благодарю, мне не надо, – отказался Ладога.
– А это что – не тюряга? – удивился Ребус.
– Тюряга, – согласился Ладога.
– Времена! – по-познеровски произнес Ребус, и больше Игорь о нем вокруг себя не слышал. А сейчас вот вспомнил, глотнул кофе и звякнул охраннику, чтобы тот зашел расплатиться. Через пару минут фактически одновременно с охраной Игоря в «Дэ Фэ» вошел неведомый подручный Ребуса и передал своему хозяину портфель. Тот вынул бумажку с государственной шапкой в углу, протянул ее депутату и стал туманно обволакивать взглядом углубившегося в чтение собеседника.
– Вот здесь верю! Вор! – в данном случае воскликнул бы Станиславский.
От знакомых лиц в «Дэ Фэ» и так уже свербило в глазах, а тут еще появился и Утюг. Да не один, а с Севером. Именно тот самый Утюг, который так отлично балагурил при задержании братвы в далеком прошлом в Царском Селе.[10] Утюг не менялся десятилетиями – он, как и в ту суровую годину, был накачан, загорел и добр.
– Ба, Игорек! – Утюг и Север мгновенно оказались за ладонинским столиком. – А на кого хозяйство покинул? Гляди – расташшут.
– Всё не расташшут.
– Да как два пальца… Слушай, а мы с Северычем вчера наконец «Пургу» посетили. Знаешь?
– Угу, – мотнул головой Игорь, поймав на себе заинтересованный взгляд Полины.
– Короче, «Пурга», она и на Фонтанке «Пурга». Прикинь, потерял паспорт, оказывается. Но я тогда не знал. Потом продолжаем в «Тинькофе», знаешь?
– Нет! Откуда? – заржал Игорь.
– …Так вот, мне на телефон звонит какой-то кекс и сказывает: «Я, мол, из службы охраны президента – не хотите ли вернуть себе паспорт и расческу, которая у вас в паспорте хранится?» А я уже того, хороший. Говорю: «Я в восторге – подгребай», а он мне: «Я у входа в Тинькоф». Ну, мы с Севером выходим…
– Парни, а вы с 1989 года хотя бы на полчаса иногда расставались? – улыбнулся Игорь.
– А может, они за нами следят? – ни к селу очнулся Север.
