Такси остановилось на улице Караванной, бывшей Толмачева, рядом с кафе «Дэ Фэ». Расплатившись, Россомахин прошел в кафе, проглядел ряды модных напитков, взял бесплатный глянцевый журнал и вышел. Судя по его поведению, на Караванной он прогуливался впервые. Задорный уперся взглядом в противоположный дом, где красовалась федеральная табличка, извещающая о том, что в этом доме судят народ. Присвистнул, ухмыльнулся по-пляжному и перешел на другую сторону. В этот момент из здания суда вышла парочка – по виду типичные жулики. Очевидно, они были группой поддержки своему корешу, так как на свидетелей и потерпевших не походили никак. Жулики вышли гогоча. Оно конечно, когда ты не за решеткой – то обхохочешься. Как-то сразу они углядели в Валере своего и, отсмеявшись, показали пальцами на горло.
– Петля! – крикнул через улицу один в сторону Валеры.
– Терпила кричит: «Они меня вдвоем ударили одним кулаком в женском туалете!» – процитировал второй, после чего оба снова схватились за животики.
– А ему не кажется, что его место возле параши?! – крикнул в ответ Валера.
Парочка юмор оценила, и у нее вновь начался приступ хохота.
Улыбаясь, Валера косо глянул налево – туда, где к заведению «Дэ Фэ» тихо подъехала машина с мигалками и государевыми «000» на номерах с флажком. Задорный опустил в ближайшую урну только что позаимствованный в кафе журнальчик и снова шагнул внутрь. Вслед за ним из припаркованной неподалеку машины в заведение выдвинулись Полина с Лямкой. А экипаж Каргина, услышав об остановочке, географически безупречно встал на прикол в районе Манежной площади.
Не так часто милицейские разведчики заводят объекты в дорогие рестораны и кафе. Если снимать фильм, тогда конечно – все фигуранты едут в шикарные кабинеты, а на плечах у них в эти самые кабинеты заваливаются наши. А если таскать «груз» в реальной жизни, то здесь, увы, все больше сворачивают с центральных районов в спальные, а там по дворам, по дворам… И уж еще реже «грузчики» могут присесть в дорогом кафе рядом за столик. По очень многим причинам, и частенько даже вовсе не материальным, а скорее визуальным. Как вы себе представляете старшего лейтенанта, заточенного под многочасовое сидение в прокуренном салоне автомашины «Жигули», который вроде как естественно заказывает в «Невском Паласе» пирожное рублей эдак за четыреста? В данном случае Станиславский воскликнул бы: «Не верю!» А ранее судимый фрукт в дорогом прикиде прошепчет: «Да, нездоровая канитель!»
