— Пойдем домой, — предложил он, окончательно утратив интерес к агонизирующим обломкам машины, — Андор, наверное, уже заждался.
— Постой, — Яна потянула его за рукав, — я не понимаю…
Семка пожал плечами.
— Они больше не властны над нами.
Яна прижалась своим шлемом к его лицевому щитку, пытаясь заглянуть в глаза.
— И ради этого ты рискуешь?
Он усмехнулся. Разве жизнь можно назвать риском?
За их спиной во тьме злобно светился красный глаз боевой машины. Семка знал, что будет дальше. Процессор робота будет биться в бесплодных попытках восстановить контроль над разбитыми сервомоторами, пока не иссякнет его энергия. Тогда зловещее сияние сканера потускнеет и погаснет. Это была его месть, если в отношении машины можно применить человеческие мерки…
— Пойдем, — вновь повторил он, взяв Яну за руку.
Теснина технического коридора вывела их к вертикальной шахте, которая тянулась до самой поверхности сфероида. Выход был безопасен — его скрывала полуразрушенная рубка управления со множеством пробоин, через которые открывалась панорама простирающейся на десятки километров вокруг металлической равнины.
Семка помог Яне подняться в рубку и застыл, метр за метром осматривая близкий горизонт сфероида. Она присела рядом, тоже вглядываясь в даль. Рука Яны лежала на прикладе импульсной винтовки. Все происходило совершенно обыденно, как сотни, если не тысячи раз до этого дня. Рубка была их любимым местом в этой части стальной планетки. Яна уже давно освоилась с феерическими красками металлического острова, но каждый раз ее взгляд находил для себя что-то новое, словно она постепенно, шаг за шагом, постигала его суровую красоту.
Спиралевидная туманность тусклым пятном вставала над исковерканной линией близкого горизонта. В угольно-черном, бездонном небе неподвижно повисали сгустки звездного света, и на их фоне быстро двигалось несколько алых капель — маленькие спутники сфероида.
Ниже, под основанием купола рубки, плавно выгибалась к близкому горизонту исковерканная равнина, от которой в чернь бездны кое-где вздымались остовы надстроек или целые корпуса погибших кораблей.
Это был их мир… их Остров Надежды. Пять лет назад они встретились в его населенных механической смертью недрах. Это казалось чудом — два ребенка выжили и повзрослели, превратившись в юношу и девушку. Ростки жизни, обожженные ядерным безумием, загнанные в границы герметичных помещений, пробились к свету, презрев теорию вероятности.
