– Ну, если отталкиваться от того, что крайний я, то это мог сделать только тот, кто знал Костю и Катю, или тот, кто проследил за ними от аукциона до того места, где они живут. То есть этот человек, по моим понятиям, обязательно должен был бы присутствовать на аукционе в тот самый день, в субботу, когда Константин купил себе этого янычара.
– Нам придется с вами отмести версию о том, что это сделали знакомые Лировых, потому что статуэтка простояла у них меньше недели, за это время гостей дома не было, и в то же время она была подменена на подделку из дерева.
– Если воровали на заказ, то в этом случае все ваши хлопоты напрасны. Эта безделица уже едет, скорее всего, именно в Европу, и там она найдет своего нового владельца. Ваши попытки добраться до похитителей, как мне представляется, обречены на неудачу.
Дарья не привыкла опускать руки в самом начале очередного предприятия и заметила своему собеседнику, что она, будучи молодой и красивой женщиной, не может себе позволить даже сомневаться, не проработав хоть парочки версий.
– Да, в молодости хочется верить в лучшее, а ближе к концу начинаешь скрипеть, как старая телега. Скрип, который мы издаем, он противен на слух. Наверное, поэтому мои дети живут отдельно от меня.
– Может быть, покажете мне свою коллекцию, – предложила Дарья.
– Неужели вас может заинтересовать такая вещь, как шахматы?
Дарья покачала головой.
– Нет, меня может заинтересовать только то, что стоит двадцать тысяч долларов. А шахматы это или шашки, мне все равно.
– Приятно, что вы честны со мной. К тому же вы смело бросились на мою защиту, я просто должен отблагодарить вас.
– Вот это я и приму как благодарность, – тут же сориентировалась Данилова. – Какая у вас машина?
– О, я человек старой закваски, езжу на «Волге».
– Неплохо, – согласилась Дарья, – надеюсь, вы привезете меня обратно к кафе?
– Простите, зачем?
– Я оставлю свои колеса здесь.
– Зачем так все усложнять? Садитесь в свою машину и следуйте за мной, – предложил старик. – А вы, кстати, на чем ездите?
– «Фольксваген». – Дарья показала на иномарку.
– О, приятный цвет. Морская волна, да?
– Да, – подтвердила Данилова, – мне нравится.
– Ну что ж, я думаю, вы без труда поспеете за моей колымагой, которой уже больше пятнадцати лет. Новую покупать не хочу. Пришлось бы старушку продавать. А у нас с ней любовь. Он сел в белую «двадцать четвертую» «Волгу», а Дарья пошла к своей машине. Ее чуткие уши уловили, как заработал двигатель большой советской машины, сделанной в свое время специально для слуг народа.
