— Угу, угу, — промычал Карташов, выслушав Ларису. — И что же ты видела?
— То, что за четыре дня до смерти у Аткарского случился конфликт с… — Лариса слегка помялась. — Словом, с представителями криминальных структур.
— Криминальные структуры — это что? — нахмурив брови, спросил Карташов.
— Это бандиты, — как-то простодушно ответила Лариса.
— Бан-ди-ты? — по слогам задумчиво произнес следователь. — Как их зовут? Почему ты думаешь, что это были бандиты?
— Они вели себя очень агрессивно, в них чувствовалась какая-то сила… Они что-то требовали, и по их поведению было понятно, что они могут этого добиться. Самое же главное — что Аткарский им подчинялся, — объяснила Лариса.
— Но это всего лишь твои предположения, — скептически скривился Карташов, напряженно вертя в руках авторучку. — Как они хоть выглядели-то?
— Двое крепких мужчин, — Лариса отчаянно помогала себе руками. — Очень хорошо одеты — в русле современной моды.
Карташов усмехнулся.
— А какие-нибудь приметы? Родинки, шрамы, прически, татуировки?
— Ну, извини, — слегка обиделась Лариса. — Ничего такого я не заметила.
— Ну а если увидишь их, узнаешь?
— Мне кажется, да, но не уверена. Потому что я стояла немного далековато от них.
— Далековато… — протянул Карташов. — Не уверена… Мужчины крепкие, особых примет нет… Девушка!
Карташов внезапно посмотрел на Ларису, как в былые времена прокурор сталинской тройки на врага народа.
— А ты это не придумала, а? Чтобы вытащить своего дружка?
— Слушай, Карташов, это уже хамство! — возмутилась Лариса. — Я ничего никогда не выдумываю.
— Ладно, ладно, уж и пошутить нельзя! — предупреждающе поднял руки вверх Олег. — А какие все-таки у тебя были отношения с подозреваемым?
— Карташов, прекрати, — не смогла удержаться от улыбки Лариса. — Ревновать, что ли, меня вздумал?
Олег промолчал, а Лариса продолжила:
— Исключительно дружеские отношения. Далеко не близкие. И в клубе мы встретились совершенно случайно.
— Угу, угу, — снова задумчиво промычал Карташов.
— Кстати, кто обнаружил труп? — спросила Лариса.
— Какая-то баба, — бросил Олег и, взглянув на Ларису, еще не остывшую от возмущения, поспешно поправился:
— Извини, женщина. Соседка, наверное, не захотела таскаться сюда, позвонила анонимно. К нам же идут добровольно только тогда, когда их обокрадут или на улице нападут.
Последние слова Карташов произнес с чувством явной обиды за то учреждение, которое он имел честь представлять.
— А как с мотивами? — спросила Лариса.
