Виктор повел нас дальше через лес, и всего через каких-нибудь десять минут мы вышли к железнодорожной насыпи. На этом наши скитания далеко не закончились, потому что до станции пришлось добираться еще минут десять — по шпалам.
Станция Дубовка, названная так из-за соседства с одноименной деревней, была совсем крошечной — платформа, одноэтажное здание, похожее на сарай, да шлагбаум у переезда — вот и все хозяйство. Мы не заметили здесь ни одной живой души, если не считать рыжей собаки, которая грелась на солнышке, развалившись посреди платформы.
Мы вошли в станционное здание. Там было пыльно, душно, и десятки осатаневших мух бились в наглухо запечатанные окна. Окошечко в кассу было закрыто изнутри фанеркой. Мне пришлось долго и настойчиво стучать, прежде чем эта фанерка отодвинулась и в окошечке появилось человеческое лицо.
Это оказалась женщина лет сорока, коротко стриженная, огненно-рыжая, с румяными щеками и необыкновенно веселыми глазами.
— Такой содом подняли, женщина, — заметила она с тонким юмором. — Можно подумать, на поезд опаздываете!
— А что — это невероятное событие в ваших местах? — поинтересовалась я.
— Ближайший поезд через два часа, — снисходительно пояснила рыжая женщина, — пешком успеете дойти!
— Понятно, — сказала я. — Но мне вообще-то поезд не нужен.
— Приятно слышать, — отозвалась веселая женщина. — Только мы, кроме билетов, больше ничем тут не торгуем.
— Нам информация нужна, — сказала я. — У вас память хорошая? — При этих словах я положила на барьер пятидесятирублевую бумажку, зная, что лучшего средства для обострения памяти еще никто не выдумал.
Рыжая кассирша сделалась вдруг серьезной и застенчиво сказала:
— Ну, что вы, женщина… Зачем это? Уберите! Но меня меньше всего сейчас интересовали упражнения в хорошем тоне, и я настойчиво предложила кассирше взять деньги.
— Как же я их возьму? — неожиданно высказала она парадоксальную мысль. — А вдруг вы из управления дорог — проверять меня приехали? — В глазах ее опять сверкнули веселые искорки.
— Я не из управления, — терпеливо сказала я. — Слышали, кто такие папарацци? Вот это я и есть. Можете посмотреть удостоверение. Мне жареные факты нужны.
— Какие же у нас факты? — глубокомысленно спросила кассирша. — Нет у нас никаких фактов. Как в том фильме — одна скука. В деревне еще бывает — подерутся, а у нас — тишина.
— И все-таки, — сказала я. — Вы не могли бы припомнить, кто был у вас на станции восемнадцатого августа, в воскресенье? Вы в этот день работали?
