Недостатки для того и выявляются, чтобы их показательно исправлять. Потому начальник «карманного» в спешном порядке выписал пару-тройку заданий на «НН». Руководствовался он при этом отнюдь не профессиональными соображениями, а исключительно шкурным интересом – мол, по просьбам трудящихся оперативно реагируем и рапортуем… На самом деле «карманным» операм эта самая наружка была и на фиг не нужна, поскольку работа их, так уж повелось, всегда строилась как сугубо интимная – то есть тонкая, ювелирная, которой грубые вмешательства извне только вредят. В свою очередь, и наружке эти фишки тоже ни на что не сдались – и так в загашнике лежала нехилая стопка заданий, часть из которых уже с месяц ждала своего исполнения. (Причем темы были, ей-ей, посерьезнее, нежели подрезанные кошелечки граждан.) В итоге заинтересованное в оперативном сворачивании «жеста доброй воли» начальство обеих сторон кулуарно договорилось о следующем:
1. Разведка не вмешивается в служебные дела «карманных» оперов и тем самым дает им возможность беспрепятственно исполнять свои функциональные обязанности.
2. В случае, если по каким-либо причинам тем не удается свинтить своих «клиентов» с поличным, разведка подключается и тащит «клиентов», по возможности фиксируя их адреса и связи.
3. Обе стороны обязуются при первой реальной возможности расторгнуть договор о совместной деятельности и забыть о былом сотрудничестве, как о страшном сне.
Работать было скучно. «Грузчики» по очереди хвостиками таскались за операми, готовые взять след при первой же команде «Фас», однако команда от них все не поступала. То ли будний день, то ли жара так действовала на потенциальных «карманников», все едино – нет клева, не шел «клиент». Через пару часов бесцельного шатания по рынку и его окрестностям Лямин начал потихонечку сачковать, а Полина откровенно томилась в ожидании конца смены. Чтобы как-то ее подбодрить, бригадир стянул для нее персик у зазевавшегося грузина. Это заметил один из оперов и шутливо погрозил Нестерову кулаком. Других серьезных происшествий на рынке зафиксировано не было.
Козырев, который с утра припарковался на Сытнинской площади, ближе к полудню решил поменять стояночку – отсвечивать здесь и дальше было бы уже просто неприлично. Но оказалось, что сделать это не так-то просто. Покрутившись по округе, Паша с трудом нашел подходящий карман только на Малой Посадской. Впрочем, стратегически место было удачным – в десяти метрах уже Каменноостровский. Ну, а самое главное – тенёчек. Первым свои законные полчаса отдыха в машине провел Лямин, затем он отправился обратно на рынок, а его сменили Нестеров с Полиной. Все бутерброды были съедены, все анекдоты рассказаны, все бранные эпитеты в сторону начальства переадресованы. И хотя дело было не вечером, делать было абсолютно нечего.
