— Постой, но если мне не изменяет память, посвященные Иштар должны отдаваться любому, пожелавшему их. — Воображение царя нарисовало пикантные сцены. Масляные глазки его оживились.
— Запомни! — Таллия сжала жирный подбородок царя крохотной крепкой ладонью. — Ни один мужчина не мог и не может овладеть мною вопреки моему желанию. Многие пытались сделать это, но я быстро охлаждала их неумеренные порывы.
— Каким образом? — сально улыбаясь, царственный развратник ухватился пятерней за бедро девушки.
В тот же миг он охнул от боли и неожиданности. Ловким движением Таллия вывернула царю руку, бросила его на тахту, а сама взгромоздилась сверху.
Первым побуждением Ксеркса было позвать на помощь бессмертных. Но он тут же подумал, какие пересуды может вызвать эта нелепая сцена среди сплетников-придворных. К тому же прикосновение стройных ножек гостьи к его спине было очень и очень приятным. Не менее сладкое чувство вызвал сам факт столь необычного обращения. У него никогда не было столь своенравных женщин.
Освободив руку, он перевернулся на спину и как можно нежнее коснулся скрытого кисейной тканью живота девушки.
— Ты подобна пламени. Твои глаза прекрасны, словно безоблачное небо, губы нежнее цветущего розового бутона, а кровь насыщена жгучим перцем. Я люблю тебя…
— И? — чуть насмешливо глядя в глаза очумевшему от страсти царю спросила девушка.
— Что и?
Таллия раздельно, четко выговаривая слова, сказала:
— И я выполню любое твое желание!
— И я выполню любое твое желание, — послушно повторил Ксеркс.
И в тот же миг он получил награду. Губы Таллии коснулись его жаждущего рта. Поцелуй был мимолетен, словно мгновение. Затем девушка бесцеремонно оттолкнула царя.
— Об остальном поговорим позже! А теперь — желание первое…
* * *
Эссе о женщине с голубыми волосами
Я помню девочку с голубыми волосами. С румянцем. Словно сошедшую с яркого конфетного фантика. Она улыбалась и, дразнясь, показывала красный мяч. Под цвет ее банта. Словно сгусток крови в фарфоровых волосах. Она была прекрасна, словно блестящая обертка мечты. Она манила. Ее хотелось развернуть и съесть. А можно и вместе с хрустящей бумажкой. Она была недосягаема. Она была прекрасна и высокомерна от осознания своей красоты. Кто-то назвал ее мечтою.
Наверное, она и была мечтой. Она ушла в сиреневый туман и я забыл о ней, А затем я встретил девушку. Девушку с голубыми волосами и знакомой улыбкой. Мужчины бросали ей под ноги цветы, а она ступала по их согбенным спинам. И ноздри ее раздувались. Чуть-чуть, чтобы не портить прелести лица.
