— Думаю, вы нам очень-очень поможете. Не сумели бы вы найти человека, который мог бы информировать нас о перебросках войск противника по железной дороге?
— Нужно подумать, — сказала Бельская. — Люди-то найдутся, да вот много ли они знают? Ты мне дай время…
На другое утро, чуть свет, Таня отправилась в путь. Она хотела незамедлительно передать Андрею содержание разговора с Бельской. Проспав всю ночь, она чувствовала себя не отдохнувшей, а еще более разбитой. Несколько раз прислонялась к дереву, отдыхая, но стискивала зубы и снова шагала и шагала по неровной, ухабистой дороге.
Примерно через неделю она вновь постучала в дверь знакомого домика. На этот раз ее приняла вся семья как старую знакомую. Андрей за это время связался с Москвой, сообщил все, что передала ему Таня. Из Москвы ответили: очень хорошо. Пусть наладит прочные контакты с этой семьей. А контакты уже налаживались сами.
На этот раз Таня объяснила все подробнее:
— Нам необходим верный человек, который сможет собирать сведения о поездах на этом участке дороги. Какой груз они везут, какие воинские части. Сведения нужны каждую пятидневку. Приходить будем или я, или Наташа — это моя помощница, я вас познакомлю.
Торопливо по узким улочкам погруженной во тьму деревни Бельская и Таня прошли к дому Федора Ананьевича Вашкевича, который служил у немцев бухгалтером. Спокойно, даже как-то буднично встретили их в этом доме. Хозяйка поставила перед Таней кружку парного молока, фартуком смахнув со стола пыль и крошки. Казалось, собравшиеся в озаренной слабым светом коптилки комнате люди не задумывались, что каждое произнесенное ими слово — это как смертный приговор для них в глазах фашистов.
Договорились, что раз в пять дней будет приходить к Вашкевичу сама Бельская.
Таня, дожидавшаяся обычно в домике Бельских, всякий раз поражалась исполнительности и точности Вашкевича. Он сообщал все, что только мог узнать, и ни разу не задержал сведений. Однажды, когда Екатерина Григорьевна в который уж раз назвала фамилию Вашкевича, Таню вдруг осенило.
Закрытый листок из записной книжки разведчика! Внутренне упрекнув себя за такую забывчивость, Таня отчасти поняла причину ее: ведь все время речь шла о каком-то бухгалтере, что предложил свои услуги немцам, а со слов Бельской возникала фигура молодого богатыря, смелого и отчаянного парня. И невольно начинало казаться, что тот Федя Вашкевич где-то очень далеко от этих мест мчится навстречу врагу на своем танке или строчит из пулемета в гуще боя, в самом пекле. Что может иметь с ним общего тихий человечек, покорно выполняющий работу для немцев?
