И тут осажденные в Левом Градце, отчаявшиеся, изнуренные голодом, со впалыми щеками и лихорадочно блестящими глазами, начали складывать оружие на землю, говоря:
– Обречены мы на голодную смерть, ибо помощь к нам не идет. Сдадимся лучше лучанам; пусть делают что хотят – либо убьют нас, либо накормят.
Но едва решили осажденные сдаться, как увидели они, что лучане вдруг поднялись с места, сняли осаду и отступили. Дошла до лучан грозная весть, что лемузы, литомержцы, а с ними дечане идут чехам, на помощь и собираются ударить им в тыл и фланг.
Разгневался Властислав и поклялся страшной клятвой:
– Пусть не будет мне помощи от Перуна, пусть стану я на всю жизнь рабом, если уступлю дечанам, лемузам и литомержцам!
И еще он поклялся покорить чешское племя и повесить свой щит в знак победы на воротах Пражского замка.
А отступить от Левого Градца все же пришлось Властиславу, чтобы не очутиться ему подобно зерну между двумя жерновами.
Начал он месть свою с литомержцев; на их земле между двумя горами – Медвежьей и Пршипети – построил сильно укрепленный замок. Замок тот назвал Властислав своим именем и за то, что помогали литомержцы чехам, послал туда на их устрашение сильных, жестоких мужей.
Испугались лемузы и дечане, запросили пощады, обещая оставить чехов на произвол судьбы и платить Властиславу постоянную дань. Сильно опечалился, проведав о том, пражский князь. Сам слабый духом, не осмелился он идти против Властислава без союзников и решил, что лучше уступить, чем довести дело до войны.
Выбрал он послов из владык, что должны были договориться о мире и добром согласии с воеводой лучан, и поручил им отвезти Властиславу богатые дары: несколько мешков чистого золота, два кованых шлема, красивые щиты и десять отборных, чистокровных коней.
Сидя на высоком резном, расписном троне, в дорогой собольей шапке с пером цапли, в дорогом плаще из чужеземной ткани, падающем тяжелыми складками, с застежками на плечах, надменно взирал Властислав из-под насупленных бровей на послов. Гордо принял он их и гордо ответил, когда объявили послы желание своего господина.
– Слышал я, чего просит ваш князь. Видел я и дары, что он мне прислал. Неразумно ваш князь поступил. Не послал он мне ни всего золота, что имеет, ни всех коней, ни всего своего богатства. То, что я вижу, – для меня лишь приманка. Возьмите же свои дары и скажите вашему князю, что за приманку я ему благодарен; пусть все это хорошо сбережет и сохранит. Приду я к нему за всем его добром и заберу то, что сейчас возвращаю. А вы убирайтесь, покуда целы. Смотрите, чтоб вместо даров не оставить тут свои головы!
