— В свете всех последних событий мы можем заключить, что не ошиблись в вас, — говорит мне седой. В его голосе слышится одобрение.
Боевики исчезли из гостиной. Как я успел заметить, жильцов в этом коммунальном замке хватает.
Полынский подзывает своего охранника и что-то говорит ему на ухо. Тот быстро выходит из зала.
— Этот человек, Влад, мой хороший друг, — обращается ко мне Полынский, кивком указывая на седого, но не называя его имени. — Он недавно в наших краях, но в курсе всех дел. У нас, Влад, бизнес серьезный, и люди, стало быть, нужны серьезные. Я думаю, что вы сможете дать правильный ответ на некоторые вопросы…
Я киваю:
— Если это в моей компетенции…
Вернулся охранник и шепчет что-то на ухо Полынскому. Тот кивает и взмахом руки отправляет гориллу из зала. Затем смотрит на меня изучающе:
— Трое моих людей, с которыми вы, Влад, только что пообщались, отправлены в больницу в очень тяжелом состоянии.
— Это мне без разницы. Или мне поплакать?
Полынский усмехается. Он, конечно, понимает: его люди — его и проблемы. Сам же затеял проверку. Меня-то волнует совсем другое: в окружении Полынского я вижу человека, о котором нет никакой информации в материалах Румянцева. Я бы сказал, что мне здорово везет, если бы все не было так хреново…
— По нашим каналам, — начинает седой, — с абсолютной достоверностью выяснены многие позиции по вашей, В лад, деятельности в разные периоды времени. Человек вы непростой, это ясно, поэтому вы нам и интересны. Вопросов у нас к вам немного, но они есть, и продиктованы они оперативной необходимостью. Надеюсь, вы меня понимаете?
Чего уж тут не понять. Теперь мне ясно, откуда взялись этот седой и его Лева.
Седой, несмотря на большой опыт, все-таки не может пересилить себя, как это сделал я, не может отказаться от специального жаргона спецслужб. Эта лексика выдает его с головой. Вот только откуда он, такой красивый, нарисовался, и насколько этот дядя загружен информацией о моей скромной персоне?
— Один из наших агентов, курировавший в свое время серьезную операцию, столкнулся с вами, Влад, — говорит седой, пристально наблюдая за моим лицом. — Нам пришлось смириться с отрицательным результатом операции, а также с гибелью этого агента. Вы для нас олицетворяете погрешность в реализации отлично разработанной акции…
Я уже понял, кого он имеет в виду, говоря о гибели их агента. И сразу прикинул, насколько я был завязан и насколько я в свое время доверял майору Саше. Получается, не очень много Саша мог от меня узнать. Почти ничего. Эту версию мы отрабатывали с Румянцевым. Тогда Александр вместе со мной принял участие в деле с коллекционером. Он знал, что я бывший спец, но был уверен, что это в прошлом и работа частного детектива — все, что мне осталось в жизни…
